Разноцветные педали

Подарить мужчине музыкальную шкатулку – это же надо только додуматься! Готичненько – неуместно охарактеризовала бы это глубоко забытая Лиля, которой было приятно называть так всё необычное. О ней Валера тоже сейчас почему-то вспомнил – в основном о том своём состоянии, с которым ему в прошлом году так не хотелось выходить к Лиле из этой замечательной подсобки...

Валера снова завёл музыку. Знакомая же мелодия – композитор Шуман, Шуберт, Шубин. Кого-то ведь из них Арина называла, когда играли это произведение. Или не Арина, а Евлалия. Нет, это был Мамед Батыров. Да нет – Арина! Или они все о композиторе говорили? Неважно.

Валера уселся на ящик. Снова завёл музыку. Чистая, ясная, как будто выкованная из золотых солнечных лучей, она крутилась по своему кругу, закручивала в спираль боль Валериного сердца. Это была светлая боль. Тонкая и приятная.

Докатился? Замечательно.

* * *

...Валера сидел в подсобке долго. Слушал золотую мелодию. Незаметно для себя задремал. Музыка из шкатулки прокрутилась ещё раз и остановилась. Но пока Валера спал, самостоятельно играла и играла в его мозгу. Валера её хорошо слышал.

Прекрасный получился Новый год.

Валера простил себя за то, что Арине ничего не подарил. Он подарит ей преданность.

Вот что, точно! Как он мог забыть?..

От распирающей благодарности Валере хотелось плакать золотыми слезами, попадая в ноты славной Арининой музыки. И служить прекрасной Балованцевой верой и правдой.

А ещё недавно Валере казалось, что такого не бывает.

А ещё недавно Валера хотел бежать куда-то в реальную жизнь становиться реальным пацаном. Мужиком. Зачем? У него всё здесь реальнее некуда.

* * *

И он, конечно, не убежал. Он спросил.

Арину спросил. Уже после праздника.

То есть задал вопрос о повышении. О своём карьерном росте.

И она ответила. Хорошо, что она была простая и честная. По крайней мере, в выражении своих мыслей.

– Ты, Валера, не растерянный пенсионер и не его внук семнадцати лет, у которого в голове священный безбашенный ветер. Я за тебя думать не буду, – вот как Арина ответила. – Повышение хочешь? На раз. Я не собираюсь тебя всю жизнь в помощниках по хозяйству держать. Только сформулируй, что ты хочешь. И предлагай – обсудим.

Это было умно. Арина первым делом выделила главное – Валера не знал, чего он хочет. На завод, на пароход, на звездолёт? Или в «Дом Отдыха От Быта» кружком руководить? Каким кружком?..

Поэтому он оставил всё как есть. И счастливо успокоился.

* * *

Снова шла борьба со снегом, снова превращали воробьёв в попугайчиков, игнорировали государственные праздники. Почему-то со зловещей пышностью и размахом непоследовательно отпраздновали в «Доме Отдыха» день монаха Валентина. В «Педалях» всё было тихо, именно же в «Дом» набежало столько средневековых ряженых парами и поодиночке, что телевидение еле пробиралось, чтобы заснять довольно слаженные и многолюдные менуэты-сарабанды, в которых с удовольствием выкаблучивались на паркете бального зала. Ну надо же, как быстро они научились этим танцам – мужики и тётки, ребята и девчонки...

– Хороший же праздник, если так подумать, – говорила Арина в подставленные ей микрофоны журналистов. – Праздник честных намерений. Если мужчина и женщина хотят официально быть вместе, но закон почему-то чинит препятствия, то находится бесстрашный человек, который помогает им в этой – в принципе-то, пустой формальности. Значит, слава этому человеку! Браво, Валентин!

Валера ушам своим не поверил. Он знал, что Арина обычно не идёт на поводу у публики. А значит, правда так думает. В прошлом году, выходит, святой Валентин проигнорирован как покровитель торговцев гламурными подарками. В этом же вдруг – праздник честных намерений...

* * *

В общем, «Дом Отдыха От Быта» функционировал с улюлюканьем. Правда, Валера успел заметить, Арина бывает в нём нечасто. Разве что с инспекцией. Да на особо крупных вечеринках, вроде Валентинова дня. Валера читал тамошнюю программу – игрищ не счесть. Понятно, что некогда. Завод зовёт. Но и, оказывается...

– Да просто не ролевик я. И не могу поверить, что долдон в сатиновом плаще – это великий колдун, а не Ваня Пупыркин, а толкушка с деревянным мечом – рыцарь какого-нибудь стола, – сказала Арина, отвечая на Валерин вопрос. – А раз не верю – как мне с ними играть? И как сражаться, если я знаю, что не убьют меня по-настоящему. И я их тоже. Вот Лёха Быков может быть Лёхой, а может Зигфридом – чистая душа, цельность средневекового сознания... Жизнь моей мечты не в Средних веках и не среди фэнтези. Но ребятам нравится – так пусть играют. А мне... Хотя, если подумать хорошенько, это самое Средневековье – лучшее время для жизни и приключений. Я имею в виду времена до появления огнестрельного оружия – по ним же все прутся. Лучники наши, мечники. Ещё много чего лишнего не изобретено, но всё, необходимое для жизни, уже имеется.

Валера согласился. Но...

– Конечно, с большой поправкой это хорошее время, – не дала ему возразить Арина. – Вот если Средневековью устроить грамотный up-grade, кое-что сократить, кое-чего добавить.