Разные человечества

Это клада – потому что есть общий, не очень отдаленный предок.

Это града – потому что предок отдаленный… И потому что, кроме этого предка, у каждой формы человека есть еще и другие предки…

В общем, это игра словами.

А численность разумных существ во всех человечествах Земли впервые переваливает за миллион.

Современные человечества

Как только появляются современные формы человека, так называемые «большие расы», так они начинают экспансию.

Абсолютное большинство населения Земли теперь принадлежит к трем основным расам, а эти формы человека, сравнительно с древними, не так уж сильно отличаются друг от друга. Скажем, неандертальцы от кроманьонцев отличались в 5 раз сильнее, чем любая из больших рас от любой другой.

Сегодня трудно представить себе, что еще к концу эпохи Великого Оледенения люди айнской расы заселяли почти всю Восточную Азию, папуасоподобные – все Зондские острова, подобные австралийцам – чуть ли не всю Южную Азию. А между ареалами этих форм человека обитали малорослые темнокожие грацильные племена с разной культурой и разными языками… Возможно, такие грацильные темнокожие люди проникали и в Центральную, и в Северную Азию.

Ученые нашли много общего между языками кетов, живущих на Среднем Енисее, и веддоидов, живущих на острове Цейлон. Вероятно, их предки общались, а может быть, мало отличались друг от друга.

Распространение монголоидов на Востоке Азии, европеоидов на Западе и Юге разорвало эту невероятную пестроту. Остатки и грацильных рас, и смеси с архантропами новые пришельцы загнали в те места, куда педоморфные формы не собирались идти: в непроходимые джунгли, уединенные острова, на полуконтиненты типа Новой Гвинеи и Австралии.

Причем метисные расы оказались еще в лучшем положении: при прочих равных они вытесняли малорослых грацильных людей, а не наоборот.

В обеих Америках происходило то же самое – палеоиндейцы истребляли, вытесняли в тропические дебри, пожирали потомков эректусов, мегантропов, капуциновых антропоморфов.

Потом уже, с XVI–XVII веков, европейцы и метисы индейцев с европейцами загоняли в джунгли и высокогорья их самих.

В Африке к концу Великого Оледенения везде, кроме самого Севера Африки, жили люди трех грацильных рас: пигмейской, готтентотской, бушменской. Только в историческое время эти расы были окончательно вытеснены в тропические леса и в пустыни.

До самого XX века шло сокращение ареала обитания, уменьшение численности всех архаичных форм человека, а мегантропы, эректусы, австралопитеки окончательно переходили в стадию скрытого вида.

С одной стороны, разнообразие человечества только возросло: судя по всему, формы человека не исчезают, или по крайней мере, исчезают крайне медленно. Все формы разума, что существовали и миллион, и сто тысяч лет назад, существуют и сейчас. Исчезли разве что неандертальцы… Что само по себе скорее печально, но в конце концов есть мы – их потомки. Так динозавры живут и сегодня в виде птиц.

С другой стороны, сегодня более 99 % семимиллиардного населения Земли относится к трем основным и самым молодым формам человека, к так называемым «большим расам». Правильнее было бы назвать их «молодыми формами человека» или «поздними формами человека».

Из древних рас, папуасов и сейчас живет на Земле около 6 миллионов, австралийцев около 600 тысяч, а вот число айнов за последние сто пятьдесят лет уменьшилось до примерно 25 тысяч человек. В конце XIX века их было не менее 200 тысяч. Бушменов то ли 80, то ли 120 тысяч человек на всей Земле. Пигмеев – 250–350 тысяч, негритосов Азии – не больше 100 тысяч человек.

Суммарно их невероятно мало, около 0.1 % населения Земли. Каждый тысячный житель планеты, к тому же обитающий очень далеко от центров цивилизации – где то вдали от всех остальных.

Кто из живущих в основной части Ойкумены в наше время видел живого бушмена? Ведда? Лапоноида? Австралоида? Кого реально интересует, отличаются они от нас или нет? И если отличаются, насколько?

Эти формы легко назвать такими «малыми расами», входящими в большую негритянскую или в другую большую расу… Ученые еще понимают условность этого, но обывателю и плевать, и не видел он этих людей, не сталкивался с ними. Можно рассказывать о них любые сказки, так даже удобнее: думать не надо.

Что же до скрытых видов – то их мало того, что никто не видит… в них еще и никто не верит! Расскажите о дино сапиенсе неподготовленным людям – и вас упекут в сумасшедший дом.

В романе А. Мартынова главный герой, летчик Люфтваффе, из 1940 года попадает во Францию XII века, и оказывается – там живут домовые. Самые настоящие – серые такие, разумные. Вот выходит герой во двор после пира, а попросту – пьянки. Там стоят столы, на них – остатки пиршества, домовые сидят на столах и едят.

– А знаешь, – говорит один домовой другому, указывая лапкой на главного героя. – Он в нас не верит!

– Да?! – удивляется другой домовой. – Ну, тогда я в него тоже не верю![225]

Интересно, а верят ли в нас сасквачи – они же, понаучному, гигантопитеки? Или ловят, едят… но не верят?