Разные годы

Дело в том, что в процессе замораживания плывунных пород в земле появляется льдистость. А лед, как известно, имеет весьма неприятное для данного случая свойство — он расширяется. Стало быть, замороженный грунт будет, выражаясь языком техническим, выпучиваться, подниматься. Правая сторона высотного дома будет воздвигнута на этой приподнятой от холода земле, а потом, когда надобность в холоде отпадет, земля начнет оттаивать, примет свое извечное, естественное положение, и дом может осесть. Пусть эта осадка измеряется лишними десятками миллиметров, но и они нежелательны. Победив одного врага, инженеры породили другого, еще более опасного. И здесь сказалась блестящая техническая выучка. Возник совершенно фантастический замысел, отличающийся от любой другой фантазии тем, что он был основан на точных технических расчетах, на безупречных знаниях. «В любом деле нужен энтузиаст», — говорит Абрамов, а здесь оказался не один, а много энтузиастов. Абрамов, Кулаков и Мохортов предложили сооружать высотный дом у Красных ворот с заранее рассчитанным уклоном влево, с тем, что в момент оттаивания земли и осадки корпуса — фундамент и дом станут в положенное им горизонтальное положение.

— Как вы говорите? — воскликнул один из консультантов. — С наклоном? Дом в двадцать пять этажей с наклоном?

— Да, да, — ответил Абрамов, — здесь нет ни малейшего риска… Мы с вами хорошо знаем все законы поведения грунтов, пользуясь ими, мы можем точно рассчитать степень выпучивания в момент замораживания и осадку в период оттаивания… Что же вас смущает?

Консультант — назовем его просто профессором — долго молчал, потом тихо сказал:

— Смелые вы люди…

Но все же вновь и вновь собирались ученые и эксперты. Были привлечены самые знающие и главное — самые придирчивые люди. Инженеры держали перед ними строжайший экзамен, готовились они к нему, как в студенческие годы, дни и ночи. В сущности, они оперировали теми знаниями, которые получили от тех же, сидевших перед ними ученых. Инженеры только по-новому, с дерзким мужеством применили эти знания. А сами ученые встретились со своими питомцами как бы только для того, чтобы убедиться, на какую благодатную почву пали их семена. Они уже выросли, поднялись и не боятся ни ветров, ни бурь.

И после длительного и детального изучения новых замыслов и расчетов проект был утвержден: началось одновременное, параллельное сооружение подземного вестибюля и двадцатипятиэтажного дома на краю его, причем дом воздвигался с заранее предусмотренным наклоном.

Пятнадцатого октября тысяча девятьсот сорок девятого года началось замораживание котлована или, вернее — превращение широкой полосы земли — от шести до двенадцати метров — в мощную, незыблемую мерзлую конструкцию глубиной в двадцать семь метров. До этого было уже начато сооружение фундамента высотного корпуса. И как было предусмотрено, этот фундамент начал подниматься под влиянием выпучивания замороженной земли. К пятнадцатому марта 1950 года он, как и полагалось, был поднят на 48,71 миллиметра. Все шло так, как инженеры рассчитали в своем графике. Месяцы волнений и контрольных проверок завершились победой — земля ведет себя именно так, как ей приказали вести себя советские инженеры.

И на краю открытого, скованного холодом гигантского вестибюля начал воздвигаться стальной каркас высотного дома. Этот каркас все больше и больше поднимался над зияющим котлованом, который выдерживал все нагрузки. Мощная замораживающая станция действовала день и ночь, и к двадцатому мая 1950 года земля была доведена до предельной температуры. В первые дни Кулаков и Абрамов приходили к своим помощникам и спрашивали:

— Как ведет себя земля?

— Все в порядке, — отвечали им, — никаких отклонений.

Это значило, что все расчеты верны, что пора перестать волноваться. Впрочем, через час этот диалог повторялся. Люди жили в таком напряжении не день, не два, а почти три года. Это был путь трудный, но они сами его избрали. Они знали, что легких побед в жизни не бывает. Особенно — в строительной жизни.

Через год — первого сентября 1950 года — как и предполагалось по графику, подземный вестибюль был забетонирован, перекрыт, начал выполнять функции, определенные ему авторами проекта — служить фундаментом правого крыла высотного дома. А гигантский центральный корпус в двадцать пять этажей уже был смонтирован, выложен кирпичом и облицован белым камнем. И все эти десятки тысяч тонн стали, кирпича, камня собирались с таким расчетом, чтобы все сооружение было с наклоном: внизу, у фундамента этот наклон был равен шестидесяти пяти миллиметрам, а вверху он уже достигал двухсот пятидесяти миллиметров. Именно на такой крен инженеры и рассчитывали.