Разные годы

Мне довелось быть в качестве военного корреспондента «Правды» на направлении главного удара этой грандиозной битвы, которая продолжалась с пятого июля по пятое августа 1943 года и завершилась победой, стремительным наступлением наших войск.

КЛЮЧИ ОТ НЕБА

1

Еще задолго до начала битвы на Орловско-Курском направлении, когда наши армии укреплялись на занятых рубежах — линии блиндажей, окопов, ходов сообщения, огневых точек протянулись вдоль всей Курской дуги — в это время враги совершили массированный налет на Курск. В ту ночь я был у саперов и не мог наблюдать, как наши истребители отражали этот налет пятисот фашистских бомбардировщиков. Но на следующий день я приехал к летчикам.

День был тихий, но летчики-истребители сидели в кабинах самолетов: в любое мгновение они готовы были подняться в воздух. Тихой была и наступившая ночь — командир полка Степан Чуров разрешил летчикам по очереди отдыхать в блиндаже.

Но уже в третьем часу ночи дежурный будил летчиков. Они вставали неохотно — в сущности короткий и беспокойный сон не принес отдыха.

Надо вставать и идти к самолетам. Летчики поднимаются, садятся на койки и вновь засыпают. Дежурному приходится нарушать и этот «сидячий сон». «Чуров уж там» — это замечание производит на летчиков магическое действие. Они вскакивают, натягивают сапоги, умываются холодной водой, наспех выпивают приготовленное для них горячее молоко или кофе с булкой и бегут к самолетам. Да, Чуров уже там, на аэродроме. Низкорослый подполковник в накинутом на плечи кожаном реглане, командир гвардейского полка истребителей, прогуливается по узкой тропе, протоптанной в кустарнике. Его светлые волосы, выжженные солнцем, выбиваются из-под пилотки. Летчиков он провожает пристальным взглядом человека, знающего все о своих людях — и их слабости, и наклонности, и способности. Он верит в их отвагу, в их превосходство над врагом, но ни о ком Чуров не скажет, что он храбр, или смел, или еще неопределеннее — «отчаянная голова». Подполковник только заметит, что летчик такой-то, когда надо будет, выполнит свой долг и сделает свое дело, то самое дело, которое требует и отваги, и беспредельной храбрости, и опыта, и высокого мастерства, а может быть, иногда «чуть-чуть и отчаянной головы».

Он знает, что на каждого из них, а в особенности на всех вместе можно положиться в любом бою, они не подведут даже в самом трудном деле.

— Так было во время налета на Курск, — замечает Степан Чуров и легким прыжком поднимается на бугорок, чтобы встретить своего друга Харитонова.

— Вы идете? — спрашивает Чуров.

— Да, идем, — отвечает летчик.

— Просмотрите повнимательней, там, за лесом, — слева, помните?

— Есть, — отвечает Харитонов и уходит.

— В четыре шестнадцать восход солнца… Пойдете с восходом, — уже вдогонку бросает Чуров.

Он возвращается к блиндажу, и я узнаю, что летчик Николай Харитонов, Герой Советского Союза, уходит к Орлу на разведку. Он должен подготовить все необходимое для ударов штурмовиков по аэродромам врага. Харитонов и еще три летчика — четверка истребителей «ЯК» — взлетают в воздух и вскоре исчезают за лесом. Навстречу им, из-за леса, поднимается солнце, и Чуров умолкает в какой-то сосредоточенной задумчивости. Так проходит минута или две, потом Чуров садится на пригорок.

Сорок минут надо ждать возвращения Харитонова. Он уже привык к этим ожиданиям, но порой они бывают невыносимыми. Харитонов, конечно, вернется: у него — характер и опыт. Но все-таки подполковник волнуется.

Харитонов сбил девятнадцать вражеских самолетов. За каждым таким самолетом, исковерканным или сожженным, таится упорный, смелый бой, требующий искусства, самоотверженности и воли. Не всем летчикам это сразу удается, не все умеют, когда тело просит — «назад, назад», гнать его — вперед, вперед. Но тот, кто приобретает это умение, и получает «ключи от неба», как говорит Чуров, становится хозяином воздуха, его господином, а не рабом. Вот в «курскую ночь» во время налета на Курск враги пытались захватить у нас эти «ключи». Чуров с особой внутренней гордостью произносит — «курскую ночь». Так летчики называют теперь ту ночь, когда они вели воздушные бои под Курском или даже, вернее, на подступах к городу. Тогда в воздух поднялись и истребители гвардейского полка Степана Чурова. Бой начался в пятом часу утра — точнее — в четыре часа и шесть минут и закончился без девяти минут пять, то есть продолжался сорок пять минут. Врагам не удалось бомбить цель — аэродром, где базировались наши штурмовики, крупную станцию снабжения армии. Они сбросили бомбы в поле, немало вражеских самолетов погибло в бою, который велся в труднейших условиях: на вертикальном маневре. Хоть наши летчики и утверждают, что они победили, потому что овладели сложнейшим искусством боя на вертикалях, но Степан Чуров с грустью замечает:

— Конечно, все это верно… Умение — великая вещь! Но тогда дело решил один человек, его уже нет, — Николай Смоляков, коммунист, скромный и тихий человек.