Разными бывают утра (СИ)

Похоже, что шефство я взял. Так сказать, принял из рук в руки. Жоржета, эта Железная Ледя, которую уже пятый год никак не могут спровадить на пенсию, мне вырвет яйца и скормит мне же. Радужная перспектива, ничего не скажешь. Но зато решит проблему моей блядовитости. Кардинально и навсегда. Можно ли засчитать это в плюсы? Сомневаюсь. Он хоть совершеннолетний?

Мне все больше нехорошеет. Не хватало только отыметь несовершеннолетнего девственника – любимого единственного внука Георгины Павловны. Славка-то куда смотрела? Как же она не уследила? Ведь обещала же, что мне будет некого!

Со сковородки потянуло дымком.

- Ты питаешься горелками? – спрашиваю, глядя, как в дополнение горелым тостам догорает и яичница. Вообще-то, я хотел уточнить, сколько лет этому Митеньке, и было ли у нас что-нибудь. Но это терпит. Я ж не изверг. Пацан, похоже, уже и так проклял ту минуту, когда со мной познакомился. Не добивать же его теперь этим последним вопросом.

Он перестает таращить на меня свои глазищи, говорит «Ой!» и бросается к плите. А я смотрю на него и понимаю – было. Да и не сомневался я, но несколько мгновений надежды мог ведь себе позволить? Эх, Митенька, тебя-то как угораздило, «тепличный» мальчик?

Наблюдаю за тем, как приблудный мой Митенька пытается спасти наш завтрак, и до меня всецело доходит весь ужас сложившейся ситуации. Плохо не то, что Митенька – парень. Это даже неплохо. Это значит, что месяца через три он не позвонит и не скажет жизнерадостным голосом: «Котик, я, кажется, беременна!» - старательно маскируя свою радость под волнением и испугом. Плохо то, что он, судя по всему, парень-девственник. Ну, или был им до нашего знакомства. И возможно, несовершеннолетний. И я не могу помахать ему ручкой и указать на дверь, потому как не хочу, чтобы в обозримом будущем мое либидо работало на благо отечественных зэков, очень не хочу. А еще плохо то, что это не случайный мальчик из ночного клуба, а внук Жоржеты и знакомый Славки. Но самое паршивое, что мальчик не сбежал, как только продрал свои глазенки этим утром, а поперся мне завтрак готовить. Понравилось, значит!

Я ничего не помню, а ему понравилось! Это только я могу так влипнуть! И раз он все еще тут, не значит ли это, что на продолжение надеется-напрашивается? Ну и попал ты, Котик!

Митенька выкладывает подгоревшую яичницу на тарелки, а я включаю кофеварку, резво соображая, как теперь выкручиваться.

- Кушать подано! – торжественно и немного смущенно заявляет мальчик, робко поглядывая на меня.

Лет тебе сколько? – хочется мне задать волнующий меня вопрос, но я выдавливаю из себя благодарную улыбку и присаживаюсь за стол.

- Мить, а что твоя бабка в винчик добавляет, не знаешь?

Он пару секунд быстро-быстро моргает, а потом вдруг начинает смеяться. Смешно ему, блин! Знал бы, какие муки я сейчас испытываю!.. Приблудыш!

- А это ее секрет, - отсмеявшись, говорит он и улыбается так жизнерадостно, что удавиться хочется. – Обещает, что откроет его нам не раньше, чем на смертном одре, - продолжает улыбаться, гаденыш. Обаятельно у него так получается, что я даже на пару мгновений забываю на него злиться. – Что, совсем ничего не помнишь? – сочувственно спрашивает, и улыбается совсем уж широко. – Напомнить?..

Краснею – это от неожиданности – и начинаю терзать яичницу. На пугливого девственника Митенька с каждой секундой походит все меньше и меньше.

Ничего, вот сейчас кофе попью и…

*~*~*~*

Просыпаюсь я мгновенно, словно кто-то за веревку выдергивает меня из сна в бодрствование. Прислушиваюсь. Не открывая глаз, шарю рукой слева от меня. Потом, на всякий случай, справа. И никого не обнаруживаю. Неужели?..

Черт! Митенька ушел? Напрягаю слух и тут же понимаю, что это чудо опять кашеварит. И судя по запаху, что-то у него опять подгорело. Не умеет парень сосредотачиваться на чем-то одном. Вот и в сексе у него так же – хочет всего и сразу! Никогда раньше не подумал бы, что скажу что-то подобное, но… скоро ведь ласты отброшу и копыта склею от чрезмерной сексуальной активности. Митенькиной, естественно. Темперамент у малыша такой, что меня одного на него на хватает. Скорее бы уже наигрался, что ли, и свалил бы искать новые приключения на свой аппетитный зад!

Ползу в кухню. Натурально ползу, чуть ноги переставляю. Укатал меня Митенька, дальше некуда! Вот ведь натура блядская, а? Меня, между прочим, скоро с работы уволят, потому что попадаю я туда уже вторую неделю к обеду, раньше никак не получается. Ебемся, млин! Конечно, график у меня свободный, то есть это значит, что я могу и к десяти на работу явиться, и к одиннадцати. Но не к часу же дня! Ну и что, что работы у меня на два часа в целом, может на три, если с перекурами. Но запрлату-то я получаю за все восемь, а мой шеф – Владимир Савельич – не любит, когда филонят совсем уж в наглую. Пока молчит, но, чует мое сердце, скоро вызовет на ковер.

Митеньке-то что, у него лето, каникулы! Мой будущий филолог уже месяц у меня пасется, затрахал в прямом смысле.