Разоблачение

И вот теперь я, наконец, имею дело с Тейлором Барклаем, агентом ФБР, а не с тем придурком, что пытается доказать свое превосходство надо мной. И с этим парнем, у которого жесткая хватка и очень пристальный взгляд, шутить совсем не хочется Я пытаюсь освободить руку, но он лишь еще крепче ее сжимает:

- Я спросил, что ты знаешь об отсчете!

- Это есть в документах! - шиплю я в ответ. - НВВВ с обратным отсчетом, который никто не знает, как остановить. Отец считал, что он как-то связан с телами.

Он отпускает мою руку и начинает рыться в документах. Я хочу ему сказать, что не обязательно так торопиться, но молчу. Я просто сижу и стараюсь не показать, как болят руки после его хватки.

Я знала, во что ввязываюсь.

Я хочу сказать ему что-нибудь, что опять вернет мне превосходство, но очередная волна накатывает на меня, такое ощущение, что в здание въехала машина.

Стакан с пивом падает на пол и разбивается на мелкие кусочки. Со всех сторон слышны крики и грохот падающих предметов.

- Черт! - это повторное землетрясение! Не такое сильное, как утром, но все равно лишнее доказательство тому, что мы просто теряем время. Я должна быть с Джаредом сейчас или, по крайней мере, когда он вернется домой, чтобы заверить, что все в порядке.

Я собираю вещи и кидаю двадцатку за еду. Мне некогда разговаривать с Барклаем, это знак, что я должна что-то делать.

Оказывается, про знак я шепчу вслух.

- Знак чего? - тут же спрашивает Барклай.

- Апокалипсиса!

Придурок лишь смеется над моими словами.

Я расстроена, я уверена, что зря теряю время, просиживая здесь последние моменты счастливой жизни с этим идиотом, поэтому я просто говорю ему правду:

- Две планеты вот-вот столкнутся и уничтожат друг друга. Как тебе такая мысль?

И вскакиваю и убегаю, потому что нужна Джареду. Надеюсь, Алексу больше повезло.

Через 15 минут я уже дома. У дверей стоит пакет, отправленный нам еще до землетрясения.

Адресован отцу.

Ноги подкашиваются, и мне приходится сесть прямо у входного коврика. Я держу коробку в руках и на секунду сомневаюсь, смогу ли ее открыть, и не, потому что это нелегально, а потому, что не уверена, хочу ли знать, что внутри.

Но это секундные сомнения, я должна знать, что внутри.

Потребовалась вечность, чтобы ключами разорвать обертку коробки.

Когда я вижу, что там, мне требуется время, чтобы придти в себя. Это для Джареда, постер сериала Firefly, с автографами каждого актера, сверху подпись "для Джареда" и автограф Нейтана Филиона. Это просто идеально.

Папа зависим... был зависим от е-бея. Очень часто нам по почте приходили самые странные вещи, только лишь потому, что они продавались за цент или у папы был спортивный интерес выиграть аукцион.

Не знаю, сколько стоил этот постер, но это должен был быть подарок на Рождество и не важно, что сейчас сентябрь. Отец никогда не откладывал покупку подарков до самого праздника, он покупал их в течение года и прятал по всему дому, думая, что мы их не найдем. И в итоге каждый подарок имел свою историю - когда его купили, как и где хранили.

И в этом году эта традиция уже не будет осуществлена.

Я вытираю глаза. Интересно, сколько подарков он уже успел спрятать?

Еще один глубокий вдох и я встаю. Достаю ключи и захожу в дом. Кидая у порога рюкзак и постер, иду на кухню.

Где меня поджидает сюрприз.

07:23:12:54

Мама сидит за кухонным столом, на ней папины пижамные штаны и его свитер. Напротив нее пустая кружка и пакетик чая.

- Хочешь чаю? - Эрл Грей ее любимый чай, она пьет его каждое утро.

Я подхожу ближе и понимаю, что что-то не то с ее руками.

Они красные и воспаленные.

Я не могу не думать о телах, что умерли от радиационного заражения.

Ее руки не такие, но они явно обожжены!

- Что случилось? - я кидаюсь к ней, но она не отвечает, а просто протягивает руки в мою сторону. Ожоги второй или третьей степени.

Я тяну ее к раковине, включаю воду и засовываю ее руки под струю воды.

В раковине чайник, с правой стороны полностью сгоревший. Она хотела сделать себе чай, но все вышло из-под контроля.

- Оставайся здесь, - я тянусь за телефоном.

По правилам хорошей дочери я должна залечить ее ожоги при помощи алоэ, обмотать руки бинтами и уложить маму спать, но у меня больше нет сил. Я не могу постоянно за ней следить, чтобы она не навредила себе. Особенно сейчас, когда мне надо спасти мир и выяснить, кто убил моего отца.

Это ее руки и если я сделаю что не так, то в будущем она не сможет ни рисовать, ни печь, ни играть на фортепиано. Я набираю 911. А потом мы 97 минут сидим, молча на кухне, пока не приезжает скорая помощь.

Если мне повезет, они продержат ее в больнице день или два, а значит, я хоть какое-то время смогу не беспокоиться о ней. Я чувствую вину, но и облегчение. Я так устала.

И у меня есть другие заботы.

07:18:47:39

- Ты уверен, что это тот же парень? - спрашиваю я у Элайджи, рассматривая размытую фотографию на его телефоне. Я пытаюсь говорить тихо, потому что Джаред в своей комнате, надеюсь, что спит.

- Конечно, черт возьми, - Элайджа тянется за телефоном, но я не отдаю, тщательно рассматривая фото.