Разоблачение

— Все отлично, — ответил он. — Но дайте мне одну минутку. Мне кажется, я вспомнил кое-что очень важное. Он не нажимал Л-И-В.

Он нажал что-то другое, но очень похожее — отличающееся, может быть, только на одну букву… Нажимая непослушными пальцами клавиши, Сандерс набрал Л-О-В. Экранчик остался слепым — под таким шифром ничего не было записано. Тогда Л-У-В. Безрезультатно. Л-О-В. Все то же. Л-Е-В. Попал! В яблочко!

На экране высветилось слово: «ЛЕВИН» и телефонный номер Джона Левина.

В тот вечер Сандерс разговаривал с автоответчиком Джона Левина.

Вам звонил Джон Левин. Говорил, что это очень важно…

Еще бы не важно, подумал Сандерс. Теперь он с необыкновенной ясностью вспомнил всю череду событий в кабинете Мередит. Он говорил по телефону, когда она отвела его руку от уха и, сказав: «Брось ты этот телефон», начала его целовать. Он уронил телефон на подоконник и оставил его там.

Позже, когда он, застегивая рубашку, выходил из кабинета, он прихватил с собой и телефон, но уже тогда батарейки истощились. А это могло означать одно — телефон оставался включенным почти час. Он был включен на протяжении всего инцидента.

Тогда, в автомобиле, Адель положила трубку, забыв отключить автоответчик, и он добросовестно записал пятнадцать минут шуточек и насмешек по адресу своего хозяина.

Вот и телефон Сандерса сдох оттого, что долгое время оставался подключенным к линии. Но до этого он записал весь разговор. Не сходя с места, он быстро набрал номер Джона Левина. Фернандес, потеряв терпение, вылезла из машины и подошла к нему.

— Да в чем дело-то? — спросила она. — Мы едем обедать или нет?

— Погодите минутку…

В трубке раздались гудки вызова, затем щелчок, мужской голос сказал: «Джон Левин ответил».

— Джон, это Том Сандерс.

— А, здорово, старина! — Левин взорвался хохотом.

— Ну ты даешь! Решил вспомнить дни бурной молодости, да? Когда я слушал, у меня чуть уши не отвалились.

— И это все записалось? — спросил Сандерс.

— Господи, а ты как думал! Собрался я было во вторник прослушать все сообщения, и тут такой сюрприз! Hа добрых полчаса потянуло…

— Джон…

— И как после этого верить тем, кто говорит, что семейная жизнь тускла и неинтересна…

— Джон, послушай меня. Ты сохранил записи?

Пауза. Левин перестал смеяться.

— Том, ты меня что, придурком считаешь? Конечно, сохранил, прокрутил даже ее у себя в конторе: они там все попадали.

— Джон, я серьезно…

— Ладно, — вздохнул Левин, — сохранил я ее, сохранил. Похоже, что у тебя могут возникнуть осложнения… Ну, это не мое дело. Во всяком случае, запись у меня.

— Где именно?

— Да вот у меня в столе, — ответил Левин.

— Джон, мне нужна эта пленка. Слушай, вот что ты должен сделать…

* * *

Сидя в машине, Фернандес спросила:

— Ну, я жду.

— Существует магнитофонная лента, на которой записано все происходившее между мной и Мередит, — ответил Сандерс.

— Откуда она взялась?

— Случайность. Я диктовал сообщение автоответчику, — начал объяснять Сандерс, — когда Мередит начала меня целовать. Не закончив разговора, я уронил телефон. Он остался включенным, и автоответчик записал все, что происходило.

— Вот черт! — воскликнул Алан, в восторге хлопнув ладонями по баранке.

— Это аудиокассета? — спросила Фернандес.

— Да.

— Качество хорошее?

— Не знаю… Скоро сами увидим, Джон принесет ее к обеду.

Фернандес крепко потерла ладони:

— Вот, мне уже лучше!

— Правда?

— Правда, — сказала она. — Потому что если на пленке хоть что-нибудь можно будет разобрать, мы им крови попортим…

* * *

Бодрый, веселый, Джон Левин отодвинул свою тарелку и допил пиво.

— Вот это я называю хорошей жратвой. Чудесный был палтус.

Левин весил около трехсот фунтов, и между его животом и краем стола не смогла бы пролезть и муха.

Они сидели в кабинке в дальнем зале ресторана «Маккормик и Шмик» на Первой авеню. Было шумно, ресторан был заполнен бизнесменами, заскочившими пообедать. Для того чтобы нормально слышать, Фернандес приходилось прижимать наушники плейера плотнее к ушам. Она слушала уже полчаса, не пропуская ни слова и делая заметки в своем желтом блокноте. Она так и не притронулась к еде. Наконец она встала из-за стола:

— Мне нужно позвонить.

Левин заглянул в тарелку Фернандес:

— Э… А вы это есть будете?

Та отрицательно покачала головой и вышла.

— Ну, не пропадать же добру, — улыбнулся Левин и, придвинув к себе тарелку, принялся за ее порцию.

— Что, Том, влип в дерьмо?

— По самые уши, — подтвердил Сандерс, помешивая каппучино. Сам он есть не мог и только смотрел, как Левин уплетал картофельное пюре.

— Я так и понял, — сказал Левин с набитым ртом. — Мне утром звонил Джек Керри из «Алдуса» и сказал, что ты подал на компанию в суд потому, что тебе не хотелось залезть на какую-то бабу.

— Козел он, твой Керри.

— Хуже, — кивнул Левин, — много хуже. Ну а что ты можешь поделать? После статьи Конни Уэлш все пытаются вычислить, кто же на самом деле этот «мистер Свинтус». — Отправив в рот очередную ложку, Левин спросил: — Вот только откуда она пронюхала об этой истории?

— Может, это ты ей рассказал, Джон, — предположил Сандерс.

— Шутить изволите? — спросил Левин.

— Лента-то была только у тебя…