Разоблачение

– Да, – согласилась Фернандес, – существует и другая крайность: сотруднице не понравился безвкусный анекдот, рассказанный в ее присутствии, и она ничтоже сумняшеся подает жалобу. В конце концов ей объяснят, что сексуальным преследованием здесь и не пахнет, но к тому времени ее боссу уже было предъявлено обвинение, и вся фирма об этом знает. Работать вместе больше невозможно: подозрительность, обида – какая здесь работа… Я часто с такими случаями сталкиваюсь, поверьте, они тоже неприятны. Знаете, мой муж работает в той же фирме, что и я.

– Угу…

– После того как мы познакомились, он пять раз предлагал мне встретиться с ним в интимной обстановке. Поначалу я отказывалась, но потом уступила, и вот теперь мы давно и счастливо женаты. Так вот, недавно муж сказал мне, что при нынешних обстоятельствах и нравах он бы, возможно, не рискнул со мной связываться.

– Ну? Вот и я говорю о том же…

– Понимаю. Но со временем все утрясется. Пройдет год-другой, и все будут в курсе новых правил.

– Да, но…

– …но есть еще и третья категория случаев – где-то посреди двух крайностей, – продолжала Фернандес. – Назовем ее серой. Где неясно, что случилось на самом деле, неясно, кто что сделал. Это наиболее обширная группа жалоб. Дело в том, что общество склонно концентрировать внимание на жертве, а не на обвиняемом. Но ведь у обвиняемого тоже есть проблема: жалобы на сексуальное преследование – это оружие, Боб, и надежной защиты от него нет. Этим оружием может воспользоваться любой – и многие так и делают. Некоторое время, я думаю, это еще будет продолжаться.

Гарвин вздохнул.

– Это как ваша машина, создающая несуществующую реальность, – продолжала Фернандес. – Окружающую среду, которая кажется реальной, хотя на самом деле ничего нет. Мы живем, окруженные такой средой, которую определяют созданные нами правила. Эта среда меняется. Раньше она менялась по отношению к женщинам, теперь она начинает меняться и по отношению к мужчинам. Раньше эти изменения не нравились мужчинам, теперь они не по вкусу женщинам. Некоторые люди получают определенные преимущества, но в конце концов все притрется.

– Когда? Когда это кончится? – спросил Гарвин, горестно покачивая головой.

– Когда женщины будут занимать пятьдесят процентов руководящих постов, – объяснила Фернандес. – Тогда все само собой и кончится.

– Вы же знаете, что я это только приветствую.

– Да, – признала женщина, – и должна сказать, что сейчас вы выдвинули просто выдающуюся женщину. Мои поздравления, Боб.

* * *

Мери Энн Хантер попросили отвезти Мередит Джонсон в аэропорт, чтобы та успела на самолет, вылетающий в Купертино.

Минут пятнадцать женщины ехали молча; Мередит ссутулилась, сидя в своем пальто военного покроя и глядя в окно.

Наконец, когда они проезжали мимо заводов «Боинга», Джонсон подала голос:

– Мне все равно здесь не понравилось…

Тщательно подбирая слова, Хантер ответила:

– Ну, здесь есть и свои хорошие и плохие стороны. Некоторое время ехали молча. Затем Джонсон спросила:

– Вы же с Сандерсом друзья?

– Да.

– Он отличный парень, – признала Джонсон. – И всегда был. Знаете, у нас когда-то были с ним тесные отношения…

– Да, я слышала, – ответила Хантер.

– Том все делает, в общем-то, правильно, – продолжала Джонсон. – Только он любое брошенное вскользь замечание воспринимает слишком всерьез.

– Угу… – промычала Хантер.

– Женщины в бизнесе должны все время быть образцом, иначе их просто сожрут. Стоит чуть-чуть оступиться – и тебе конец…

– Угу…

– Ну, вы понимаете, о чем я говорю.

– Да, – сказала Хантер, – я понимаю.

Опять долгое молчание. Джонсон сменила позу, продолжая смотреть в окно.

– Система, – сказала она наконец, – в ней все дело. Меня изнасиловала эта чертова система.

* * *

Сандерс вышел из здания, собираясь ехать в аэропорт, чтобы встретить Сюзен и детей, и наткнулся на Стефани Каплан. Воспользовавшись моментом, он поздравил ее с новым назначением. Женщина пожала ему руку и сказала без улыбки:

– Благодарю вас за поддержку.

– И я – вас, – ответил он. – Как здорово иметь друзей.

– Да, – согласилась Каплан. – Дружба – это прекрасно. Так же как и компетентность. Я не задержусь на этой работе долго, Том. Николс в «Конли-Уайт» финдиректором не останется, а его потенциальный преемник – человек более чем скромных способностей. Через год они начнут подыскивать замену, и, когда я уйду к ним, кто-то займет мое место здесь. Думаю, это будете вы.

Сандерс слегка поклонился.

– Но все это дело будущего, – отчетливо сказала Каплан. – А пока нам предстоит наладить работу здесь.

Отдел работает безобразно. Все забросили работу из-за этой суеты вокруг слияния, производство лихорадит из-за глупости Купертино. Чтобы все исправить, придется засучить рукава. Я назначила первое производственное совещание с участием руководителей всех отделов на завтра, на семь утра. Тогда и увидимся, Том.

И она отвернулась.

* * *

Сандерс стоял в зале аэропорта «Си-Так» и следил за пассажирами, прилетевшими из Финикса. Элайза закричала «Папуля!» и, подбежав к Сандерсу, прыгнула к нему на руки. Она здорово загорела.

– Хорошо провела время в Финиксе?