Разоблачение

Когда Маргарет вышла вечером из комнаты отца, ее ждал Эш Тернер. Он стоял прислонившись к стене, и тень его мускулистого крупного тела, облаченного в коричневый шерстяной костюм, сливалась с деревом панелей. С того момента, как Маргарет оставила письмо с извинениями в его кабинете, она знала, что это неминуемо. Он обязательно будет искать с ней встречи, изъявит желание поговорить. А может и позволить себе существенно больше.

Мистер Тернер не пошевелился, лишь молча кивнул ей.

— Добрый вечер, мисс Лоуэлл.

Маргарет не могла проигнорировать громкое приветствие и не заметить, как вспотели при этом ее ладони. Он был весьма любезен, хотя в его манерах не было того подчеркнутого уважения и высокомерия, к которому она привыкла. Однако рядом с ним у нее появлялось ощущение надежности и доверия.

Маргарет с трудом сглотнула ком и непроизвольно поджала пальцы ног. Но ведь сегодня утром она уже решила для себя, как поступить.

— Добрый вечер. — Маргарет запнулась, спазмы в горле мешали ей произнести последнее слово. Она попыталась еще раз: — Добрый вечер, Эш.

Он не улыбнулся, но глаза вспыхнули. Попытка бросить вызов, как он это называл. Однако сейчас это было намного большее, чем Эш мог предполагать. Забыв о долге перед семьей, она позволила себе обратиться к нему столь фамильярно.

Он заслужил это. Даже дважды.

Эш выпрямился. Свет масляной лампы выхватил из темноты черты его лица, вскинутую голову, белизну воротничка.

Теперь она отчетливо все видела. Не раздумывая, Маргарет сделала шаг вперед и пробормотала на выдохе:

— О нет. — Пальцы коснулись щеки, покрытой отросшей за день щетиной. Кожа под ней потемнела от проступившего синяка. — Неужели это сделала я?

Маргарет подняла глаза и только тогда поняла, что стоит совсем близко. Их разделяли всего несколько дюймов. Приподнявшись на цыпочки, она разглядывала его лицо и ощущала запах его тела — очень мужской, грубоватый, с ароматом мускуса и бергамота. Кончикам пальцев стало жарко от тепла его кожи. Словно околдованная, Маргарет была не в силах отступить назад. Горячий воздух вырывался из легких, обжигая губы. Все ее тело оживало рядом с ним. Соски напряглись, а в ложбинке между бедер стало влажно и жарко.

— Да, Маргарет. — Привычные звуки ее имени превращались из простого обращения в словесную ласку. — Это сделали вы.

— Простите. Я вовсе не хотела…

— Не стоит извиняться. Я считаю это самым лучшим украшением для мужчины. Вы не представляете, как волнительно прикосновение молодой очаровательной женщины.

Ее пальцы замерли на его щеке.

— Вы стараетесь держать лицо, но…

— Только не сейчас. Это правда — так завязывается мужская дружба. Мужчину можно узнать только тогда, когда поймешь, что вызывает его гнев.

Маргарет покачала головой. Рука все еще касалась щеки, она была уверена, что ей это нужно.

— Это неразумно. — Но еще более неразумно, что она до сих пор не сводит с него глаз.

— Мы же говорим о мужчинах, разве не так? Большинство из нас существа разумные и подчиняются не только животным инстинктам. Дружба — не единственное, на что мы способны.

Он был совсем рядом, но даже не пытался прикоснуться к ней. Любой другой мужчина, испытывающий к ней такой интерес, давно бы постарался обнять ее и поцеловать.

Пальцы Маргарет все еще прикасались к его лицу.

— Дружба? — произнесла она. — Значит, вы так ко мне относитесь? — Она убрала наконец руку и опустилась с мысков на пятки.

Он проводил ее взглядом и теперь смотрел с высоты этих полутора дюймов. Глаза Эша вспыхнули.

— Я просто рассуждал. Когда я думаю о вас, мне чуждо столь невыразительное чувство, как дружба. Я жажду большего.

Он был готов поцеловать ее. Маргарет чувствовала, как ее губы жадно тянутся к нему, слышала громкий зов своего сердца, требующего логического финала.

— В первый вечер я солгал вам. — Его дыхание порхало у ее губ, словно крылья бабочки, сладкое и трепетное.

— О?

Голос Эша стал низким, глубоким, интонации отдавались эхом во всем ее теле. Он потянулся к ее губам.

— Я очень хочу поцеловать вас.

Сердце Маргарет остановилось. Губы разомкнулись. Внутри нарастала горячая волна, но он так и не поцеловал ее. Ей оставалось лишь вдыхать аромат его тела, сладкий и дурманящий.

— Ах. — Маргарет тихо вздохнула.

— Однако… — это слово показалось ей совсем неуместным, — я хочу, чтобы вы подарили мне этот поцелуй.

Ей было бы легче закрыть глаза и позволить ему поцеловать себя. Подчиниться минутному порыву, страстному желанию, которому нет возможности противиться. Но он требует от нее больше чем покорности. Не повиновения, а… решительности.

— Я хочу, чтобы вы сами сделали выбор, — сказал хриплым голосом Эш. — Чтобы вы выбрали меня по собственной воле. Я не оставлю вам надежду, что буду принуждать вас принять решение.

То, чего он ждал от нее, было опаснее поцелуя, рискованнее объятий и позволения ласкать руками ее тело.

— А почему именно я должна принимать решение?

— Потому что я сделал это уже больше недели назад.