Разоблачение Клаудии

ПОЛИЦИЯ ИЩЕТ ВТОРОГО ПОДОЗРЕВАЕМОГО В ТРОЙНОМ УБИЙСТВЕ НА ЗАПАДЕ ГОРОДА

В минувший четверг объявили в розыск второго подозреваемого в убийстве, совершенном двенадцатого февраля.

Клаудия Яско была арестована вечером в среду. Ей предъявили обвинение по трем пунктам касательно убийства при отягчающих обстоятельствах.

По словам сержанта Говарда Чемпа, мисс Яско около часа пополудни во вторник обратилась в участок и рассказала подробности преступления, которые мог знать лишь человек, побывавший на месте убийства.

Она добавила, что боится идти домой, поскольку ее тоже могут убить, поэтому офицеры поместили ее под стражу.

Чемп не сообщил, как мисс Яско связана с предполагаемыми убийцами или их жертвами.

Мисс Яско с четырнадцати лет наблюдается у психиатра, однако в момент допроса, по заверениям Чемпа, выглядела «совершенно здравомыслящим человеком».

* * *

Три дня спустя выписали ордер на арест Политиса. В четыре десять утра пятеро полицейских, включая детектива Голдсберри, Тони Рича и Говарда Чемпа, постучали в дверь трейлера, где тот жил со своей подругой. Когда Элси Мэй Бенсон, подруга Политиса, отперла замок, ей предъявили ордер.

Она махнула в сторону спальни, и пятеро полицейских с оружием наперевес прошли в комнату, разбудили Политиса и сообщили, что он арестован за убийство Кристин Хердман, миссис Дороти Маккан и Микки Маккана.

Политис, спросонья разозлившись, заорал, что он ни при чем. Это какая-то долбаная ошибка!

– Не разрешай им обыскивать дом! – велел он Элси Мэй, когда его заковали в наручники и потащили к выходу. – Не хочу, чтобы они здесь топтались!

Обвиняемого отвезли в окружную тюрьму, оформили арест в четыре тридцать утра, и Политис оказался за решеткой в третий раз за месяц.

* * *

Когда Мэри Новатни открыла дверь и увидела на крыльце сына, то сразу поняла: случилась беда. По словам Бобби, он прочитал в журнале статью про расследование убийства. Раз там сказано, что Клаудия опасается за свою жизнь, есть подозрение, что в розыск объявили именно его. Поэтому в их квартире ему лучше не появляться.

Оказавшись в отчем доме, Новатни закатил истерику и принялся орать, что Клаудия совсем больная. Потом заперся в своей старой комнате, пытаясь решить, что делать дальше.

Невысокая и жилистая, совсем седая, миссис Новатни тем временем пошла на кухню, чтобы приготовить Бобби ужин. Она поняла, что ее старший сын смертельно напуган, во второй раз обвиненный в преступлении, которого не совершал.

Его страх перед полицией имел очень давние и глубокие корни. Миссис Новатни хорошо помнила тот день, когда Бобби и его младшего брата Энди арестовали после того, как поймали на плотине Гувера со взрывчаткой. Ходили слухи, что взрывчатку им дал один из владельцев бара, связанный с организованной преступностью. Однако Бобби и Энди рассказали ей, как было на самом деле.

Однажды утром в конце июля Бобби решил порыбачить и за компанию взял с собой Энди и их приятеля Фрэнка. Они захватили снасти, пару упаковок пива и поехали к плотине.

Рыба ловилась неохотно, и Энди, заскучав, принялся бродить по округе. Он заметил, что одна из дверей в дамбе не заперта, решил заглянуть внутрь и позвал Бобби. Тот, взяв пива, пошел вслед за ним. Фрэнк с удочками остался снаружи.

Энди сказал, что они прошли буквально пару шагов, как их окружила морская полиция и нацелила на них пистолеты. Бобби с Энди подняли руки и послушно двинулись к выходу, но тут Фрэнк, захвативший с собой пару петард, оставшихся после четвертого июля, поджег одну и бросил в дверной проем, а сам удрал на машине Энди.

Когда Бобби и Энди выбрались наружу, их поджидала целая толпа вооруженных людей в форме и полицейский вертолет вдобавок.

Парней арестовали за незаконное проникновение и применение взрывчатых веществ на плотине. В их защиту выступил Лью Дай. Обвинение переквалифицировали в простое хулиганство, и братьев освободили, выписав им штраф. Однако после тех событий они больше не верили полиции.

– Так у них всегда, – говорил Бобби матери. – Простую рыбалку выдают чуть ли не за терроризм.

Теперь он прятался в своей старой детской комнате, потому что боялся, как бы полиция не обвинила его в убийстве.