Разоблаченная Изида. Том II

«Идите вы, благословенные моего Отца (Бога) и унаследуйте царство… Ибо, я был голоден, вы дали мне пищу; я жаждал — вы напоили меня… нагим и вы одели меня».[648]

В завершение этого сходства [Матфей, III, 12]: в уста Иоанна вложены слова, описывающие Христа как Озириса, и «веер (веятель, или ваннус) находится в его руке», которым он «очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу».

То же самое в отношении буддийских легенд. В [Матфей, IV, 19] Иисус говорит такие слова: «Идите за Мною, и я сделаю вас ловцами человеков»; сказано это в ходе беседы между ним и Симоном Петром, и Андреем, его братом.

В «Der Weise und der Thor» Шмидта [647], труде полном эпизодов из жизни Будды и его учеников, которые все взяты из оригинальных текстов, сказано об одном новообращенном в веру Будды, что «он был пойман на крючок учения, в точности как рыба, пойманная на приманку, и удочка тщательно вытаскивалась из воды». В храмах Сиама изображение ожидаемого Будды, Мессии Майтрейи, представлено с рыбацкой сетью в руках, тогда как в Тибете он держит какую-то ловушку. В объяснении к этому сказано:

«Он (Будда) разбрасывает по океану рождений и увяданий цветок лотоса превосходного закона в качестве приманки; петлею приверженности, никогда не выбрасываемой понапрасну он вытаскивает живые существа, как рыбы, и переносит их на ту сторону реки, где истинное понимание» [648, с. 213].

Если бы эрудированный архиепископ Кейв, Грабе и д-р Паркер, которые так горячо боролись в свое время за включение «Посланий Иисуса Христа и Абгара, царя Едесса» в канон Священного Писания, жили бы в наши дни Макса Мюллера и санскритологии, — мы сомневаемся, что они действовали бы так, как в свое время. Первое упоминание этих Посланий связано со знаменитым Евсевием. Этот набожный епископ, кажется, нашел свое призвание в том, чтобы снабдить христианство наиболее неожиданными доказательствами для подтверждения самых диких его фантазий. Должны ли мы в число многих свершений епископа Кесареи включить и знание им сингалезского, пехлевийского, тибетского и других языков — этого мы не знаем; но он, несомненно, переписал письма Иисуса и Абгара, а также повествование о чудотворном портрете Христа, получившемся на куске материи простым вытиранием его лица, — из буддийского Канона. Для верности, епископ объявил, что он сам нашел это послание, написанное на сирийском языке, сохранившееся среди архивных материалов в городе Едессе, где царствовал Абгар,[649] Мы напоминаем слова Бабриаса:

«Миф, о сын царя Александра, есть древнее человеческое изображение сирийцев, которые жили в старину при Нине и Бэле».

Едесса была одним из древних «святых городов». Арабы почитают его доныне; и там говорят на чистейшем арабском языке. Они по-прежнему называют город его древним именем Орфа; он когда-то был городом Арфа-Касда (Арфаксад), местонахождением Училища халдеев и магов; чей миссионер, по имени Орфей, принес оттуда вакхические мистерии во Фракию. Вполне естественно, что Евсевий нашел там повествование, которое он переделал в повествование об Абгаре и священном портрете на куске материи, точно так же, как царь Бибсбисара[650] получил такое изображение благословенного Татхагаты (Будды).[651] Когда царь принес материю, Бхагават отбросил на нее свою тень [397, с. 341]. Эта «чудесная материя» с тенью на ней все еще сохраняется, говорят буддисты; «только сама тень на ней видима редко».

Подобным же образом гностический автор «Евангелия от Иоанна» перенял и передал легенду об Ананде, который попросил напиться у женщины Матангха — прототипа женщины, которую Иисус встретил у колодца[652] — и которая напомнила ему, что она принадлежит к низкой касте и не может иметь какого-либо касательства к святому монаху. «Я не спрашиваю тебя, моя сестра», — отвечает Ананда женщине, — «ни о твоей касте, ни о твоей семье; я прошу только воды; если ты можешь мне ее дать». Женщина Матангха, очарованная и тронутая до слез, раскаивается, вступает в монашеский орден Гаутамы, и становится святой, будучи избавлена с помощью Шакьямуни от нечистой жизни. Многие из ее последующих деяний были использованы христианскими фальсификаторами, чтобы приписать их Марии Магдалине и другим женщинам-святым и мученицам.