Разоблаченная Изида. Том II

«Не следует предполагать, что мы допускаем мнение», — говорит д-р Уайлдер, — «что современное христианство в какой-либо степени идентично с религией, проповедовавшейся Павлом. В нем не хватает его широты взгляда, его искренности, его острого духовного восприятия. Нося на себе отпечатки тех народов, которые его исповедуют, оно являет столько же форм, сколько рас его исповедуют. В Италии и Испании оно одно; но значительно отличается во Франции, Германии, Голландии, Швеции, Великобритании, России, Армении, Курдистане и в Абиссинии. По сравнению с предшествовавшими культами, изменение, кажется, коснулось больше названия, чем духа. Люди легли спать язычниками и проснулись христианами. Что же касается „Нагорной Проповеди“, ее выдающиеся доктрины более или менее отвергаются каждой христианской общиной сколько-нибудь значительных размеров. Варварство, угнетение, жестокие наказания теперь так же обычны, как в дни язычества.

Христианства Петра больше не существует; христианство Павла вытеснило его, и в свою очередь слилось с другими мировыми религиями. Когда человечество станет просвещенным или когда варварские расы и семейства будут вытеснены расами более благородной натуры и инстинктов, — эти идеальные совершенства могут стать реальностями.

«Христос Павла» явил загадку, которая вызвала напряженнейшие усилия к ее разрешению. Он был чем-то большим, чем Иисус Евангелий. Павел совершенно отбросил их «бесконечные генеалогии». Автор четвертого Евангелия, будучи сам александрийским гностиком, описывает Иисуса как то, что теперь назвали бы «материализованным» божественным духом. Он был Логос или Первая Эманация — Метатрон… «Мать Иисуса», подобно принцессе Майе, Данае или, возможно, Периктионес, дала жизнь не ребенку от любовного союза, но божественному отпрыску. Никакой еврей, какой бы то ни было секты, никакой апостол, никто из первоначальных верующих не провозглашал такой идеи. Павел трактует о Христе скорее как о персонаже, чем личности. На священных уроках тайных собраний божественная доброта и божественная истина часто персонифицировались в человеческой форме, осаждаемой страстями и человеческими вожделениями, но стоящей выше их; и эта доктрина, появившись на свет из подземных святилищ, была воспринята церковниками и глубокомыслящими людьми, как доктрина о беспорочном зачатии и божественном воплощении».

В одной старой книге, изданной в 1693 г. и написанной Сьером де ла Лоубэ, французским послом при Сиамском короле, сообщаются многие интересные факты о сиамской религии. Замечания сатирического француза настолько заострены, что мы дословно приведем его слова о Сиамском Спасителе — Соммона-Кадом.