Разоблаченная Изида. Том II

Затем судорожным рывком верхняя половина тела шамана, казалось приподнялась и его голова тяжело упала на ноги автора, которые он обхватил обеими руками. Положение становилось все менее и менее привлекательным, но любопытство оказалось хорошим союзником храбрости. В западном углу стояла как живая, но трепещущая, неустойчивая, туманная фигура мне дорогого старого друга, румынской леди из Валахии, мистика по своим склонностям, но совершенно неверующего в такого рода оккультные феномены.

«Ее мысль здесь, но ее тело лежит без сознания. Мы не могли доставить ее сюда иначе», — сказал голос.

Мы обратились к этому привидению и умоляли ответить, но все понапрасну. Черты лица двигались, фигура жестикулировала как бы в страхе и агонии, но ни один звук не слетел с призрачных уст; только нам казалось — возможно, что это была наша собственная фантазия — что как будто откуда-то издалека к нам донеслись румынские слова: «Non se pуte» (этого невозможно сделать).

В течение более чем двух часов нам были даны наиболее обстоятельные, недвусмысленные доказательства, что астральная душа шамана путешествовала по велению наших невысказанных словами желаний. Десять месяцев спустя мы получили письмо от нашего валахского друга в ответ на наше, в которое мы вложили страницу из нашей записной книжки, осведомляясь у нее, что она делала в тот день, описывая при этом полностью всю сцену. Она писала, что в то утро[712] она сидела в саду, прозаически занятая варением варенья; письмо, посланное ей, была копия слово в слово с письма, полученного ею от брата; и тут же сразу — вследствие жары, как она думала, — она упала в обморок, и четко запомнила, что она видела во сне автора этих строк в пустынной местности, которую она подробно описала, сидящей «под цыганской палаткой», как она выразилась. «Поэтому», — добавила она, — «я больше сомневаться не могу».

Но наш эксперимент был доказан еще лучше. Мы направили внутреннее ego шамана к тому самому другу, которого уже упомянули в настоящей главе, Кучи из Лхассы, который постоянно путешествует в Британскую Индию и обратно. Мы знаем, что он был оповещен о нашем критическом положении в пустыне, так как спустя несколько часов пришла помощь, и мы были спасены отрядом из двадцати пяти всадников, которые были направлены их главою, чтобы отыскать нас в том месте, где мы находились, которого ни один человек, обладающий обычными силами, не мог бы узнать. Главою этого эскорта был Шаберон, «адепт», которого мы ни до, ни после этого никогда не видели, ибо он никогда не покидал своего soumay (ламасерия), и туда нам доступа не было. Но он был личный друг Кучи.

Разумеется, вышесказанное не вызовет у обычного читателя ничего другого, кроме недоверия. Но мы пишем для тех, кто поверят; кто, подобно автору, понимают и знают неограниченные силы и возможности человеческой астральной души. В этом случае мы охотно верим, даже знаем, что «духовный двойник» шамана не действовал в одиночку, так как он не был адепт, но просто медиум. По его собственному излюбленному выражению, как только он положил камень в рот, «появился его отец, вытащил его из кожи и брал его всюду, куда бы он ни захотел», и по его приказу.

Тот, кому приходилось видеть только химические, оптические, механические и совершаемые ловкостью рук трюки европейских фокусников, просто не готов к тому, чтобы без удивления смотреть на представления под открытым небом, без всякой подготовки, индусских фокусников, не говоря уже о факирах. Мы не говорим о показе обманчивого проворства рук, ибо в этом отношении Гудини и другие намного превосходят их; также мы не будем касаться случаев, допускающих сообщничество, либо предусмотренное, либо иначе. Бесспорно, что неопытные путешественники, в особенности люди с воображением, преувеличивают чрезмерно. Но наше замечание относится к тому классу феноменов, который невозможно объяснить никакими общеизвестными гипотезами.