Разочарованные (СИ)

Она уснула быстро, практически мгновенно. Тревога, стресс и раскаяние сделали свое дело, заставив девушку забыться в тревожном сне. Малфой же лежал и пытался осознать, как глубоко его засосало в болото. Ее слезы ранили его, но он не мог отказаться от нее. Не сейчас. Может быть потом, позже, но не сейчас. В следующем году. Определенно, он оставит ее в следующем году, ведь на следующий год он не вернется сюда – ему будет ход заказан. А сейчас самое время наверстать упущенное. Он заботливо накрыл ее одеялом, запечатлив невесомый поцелуй на ее виске, а затем собрал свои вещи и ушел, плотно закрыв дверь.

Как и обещал, утром он пожал руку Теодору Нотту.

Малфой не соврал про ад. Каждое занятие начиналась с того, что он клал свою ладонь на ее коленку и играл не только с краем ее трусиков, но и с ее натянутыми нервами. А заканчивалось все одинаково – во вторник она снова извивалась под ним в своей спальне. В среду они сделали это в гостиной. А в четверг Гермиона дала ему отпор еще в корридое, за что была орально наказана в самом ближайшем кабинете. В пятницу она обескуражила его вопросом, что ей делать, когда он ее ласкает. Он хрипло рассмеялся и предложил ей ответить взаимностью, но она покраснела и отказалась. Но все же любопытство взяло вверх, и во время поцелуя в гостиной, ее тонкие пальчики юркнули под пояс его брюк и легонько сжались на уже твердом члене. Малфой, не ожидавший этого, сдавленно ахнул. Гермиона извинилась и попыталась достать руку, но он придавил ее своей. Эти первые, робкие движения ее руки на члене, ее сбитое дыхание и широко распахнутые глаза, когда он застонал, разожгли его. Она улыбнулась, упиваясь той властью, что возымела над ним. Но Драко быстро взял в себя руки и отнес девушку наверх, где оба получили разрядку.

В субботу все пошло не по сценарию. Малфой замер, когда вошел в Башню старост, а в их гостиной сидели Блейз и Тео.

Ну хоть не Поттер и Уизли.

– О? – удивилась Гермиона, выглядывая из-за плеча Малфоя.

– Неделя говно, предлагаю в говно, – проговорил совсем нетрезвый Блейз.

– Я так понимаю, вы уже начали? – зануду в Гермионе было не искоренить.

– Я и о тебе подумал, куколка, – он указал на вино.

Она сидела, словно на иголках. Раньше это доставляло ей удовольствие, но сейчас было стыдно сидеть рядом с Ноттом, даже смотреть на него было невозможно. Когда его рука со спинки дивана соскочила на ее плечо, она чуть не подпрыгнула.

– Ты такая нервная, – подметил Тео. – Совсем устала с этой подготовкой?

– Какой? – не поняла Гермиона.

– Ну старосты же готовят что-то грандиозное на Рождество?

– Ты даже не представляешь насколько, – влез в их разговор Малфой.

Три слизеринца вели непринужденную беседу, но Гермиона никак не могла поспеть за их мыслями. Время от времени она вставляла в их разговор различные словосочетания, но и тупой понял бы, что что-то не так.

Первым ушел Блейз, ссылаясь на то, что он достиг нужной кондиции. Малфой же подсел к парочке на диван, чем нервировал Гермиону больше прежнего. Ей крайне не повезло – Малфой сел рядом с Теодором, и девушка, когда смотрела на Нотта, смотрела и на него, а точнее на его наглую самодовольную морду.

Парни обсуждали последние новости, неспешно потягивая огневиски, а вот Гермиона никак не могла и первый бокал осушить. Холодные пальцы мяли стекло.

– Не пей, – поставил Тео ее бокал на столик. – Теплое вино – гадость.

Пока Малфой отвернулся, чтобы наполнить их бокалы новой порцией огневиски, Тео воспользовался моментом, чтобы поцеловать девушку. Гермиона опешила. Казалось бы, жизнь должна была научить ее ничему не удивляться, но слизеринцы полны сюрпризов. Парень чертовски нежен, что Гермионе хочется взять его за плечи и потрясти, чтобы попросить больше пыла и огня. Девушка застонала, когда поняла, о ком она подумала, но Тео принял все на свой счет.

– Блять, – выругался Драко. – Нотт, дружище, прости.

– Бывает.

– Я требую, чтобы твои брюки тоже скинулись на огневиски, – пошутил Малфой.

Еще две-три минуты, и Нотт тоже ушел.

– Что это было? – недовольно зашипел Малфой.

– Что?

– Ты целовалась с ним!

– И?

– И твои глаза были закрыты!

– Малфой, мы с ним как бы встречаемся!

– Как бы! – взревел он. – Мне послышалось, Грейнджер, или я…

– Малфой, – звонко рассмеялась девушка. – Мне кажется, или ты ревнуешь?

– Тебя? Не льсти себе.

– Но ведь Тео такой красивый, – мечтательно говорит девушка.

– Грейнджер, – предупреждающе произносит Драко.

– И умный.

– Ходишь по лезвию.

– Аристократ.

– Острому лезвию, – уточняет он.

– И богатый, наверное.

– Блять, Грейнджер! – он не знает, как заставить эту маленькую коварную женщину замолчать, поэтому делает то, что первое пришло в голову. То, без чего он уже не представлял вечера – поцеловал ее.

Именно так, как нужно. Требовательно, но нежно. Властный поцелуй, но извиняющийся. Со стоном она проникла языком в его рот, беря все, что он мог ей предложить. Она дарила ему себя, и Малфой жадно срывал с нее обертку, чтобы оставить свои следы на ее молочной коже.