Разочарованные (СИ)

– Значит, ничего не было? – уточняет парень. И слезы, градом капающие на ее грудь, были ему ответом. – Ты когда-нибудь сможешь меня простить?

– Никогда, – решительно произносит она, но ее всхлип делает ответ чуть мягче, чем он должен был прозвучать.

– Дай мне свою палочку, Грейнджер, – закрывая глаза, просит слизеринец.

– Зачем?

– Просто дай мне эту гребаную палочку, – а потом чуть тише добавил: – Пожалуйста, – но Гермиона удивленно на него пялилась во все глаза, как будто он ей заявил, что Земля не круглая, а плоская и стоит на слонах, а те на черепахе. – Да не убью же я тебя, Грейнджер. Просто хочу кое-что сказать, а для этого хотелось бы быть уверенным, что ты меня не проклянешь, – ухмыляется он. Немного подумав, Гермиона кивает:

– Под подушкой. – Драко достает ее волшебную палочку, чувствуя, что магия приятно покалывает кончики пальцев. Он задумчиво крутит ее руками.

– Скажи мне, почему так произошло? – тихо шепчет он.

– Ты мне сделал больно, – встряхнув головой, словно снимая оцепенение, отвечает Гермиона.

– Это я все испортил? – Гермиона кивает. И Драко закрывает глаза. – Почему мы не можем еще раз попробовать?

– Малфой, ты в своем уме? Мы разные! – возмущается Гермиона.

– Но ведь раньше тебя это не останавливало.

– Мы разные, Малфой.

– Цвет формы – просто условность, Грейнджер.

– Я не про это. Просто… – девушка запнулась. – Просто ты всегда так делаешь, – голос девушки переходит на шепот. – В один день ты даешь мне взлететь высоко-высоко, я чувствую себя особенной, а потом резко сбрасываешь на землю. Ты не считаешься с моим мнением, ты ломаешь меня, подстраивая под себя. И как только я где-то прогибаюсь, ты берешь то, что тебе нужно. – Она чуть ли не плачет. – Уходи к своей… Паркинсон.

– Ты ревнуешь? – не верит парень своим ушам.

– Я тебя ненавижу, – коротко отвечает гриффиндорка.

– Я не сделаю тебе больно, Грейнджер, – обещает блондин, вглядываясь в ее лицо, но Гермиона отрицательно качает головой.

– Уйдет сегодня боль, но завтра она вернется. Она все сильнее и сильнее, мне даже больно смотреть на тебя. Как будто вот тут, – она показывает на левую часть груди, – что-то обрывается. Я чувствую, что меня изнутри что-то ломает. Что-то царапает, пытаясь вырваться из этого чертова круга ада, который ты создал для меня! Но тебе этого мало!

– Прости, – одними губами произносит Драко.

– Ты думаешь, что можно сломать мир человека, исковеркать его, усилить болью, а после выкинуть, сказав “Прости”? – Гермиона истерично засмеялась. – Так не работает, Драко.

Драко.

Драко.

“Черт возьми, она первый раз назвала меня по имени”.

Из глаз парня выкатилась одинокая слеза, теряясь в уголке его рта. Было видно, что Драко в печали. Как будто ему действительно было до всего этого дело.

– Я не куплюсь на твои слезы, Малфой, – холодно произносит Гермиона.

– Позволь мне немного слез, Грейнджер, – он внимательно рассматривал ее, будто видел в первый раз. Изучал каждую черточку лица. Каждую морщинку, которая появлялась, когда она хмурилась или сдвигала брови. Каждую родинку или веснушку. Драко видел, что Гермиона вообще не понимает, что происходит. Да и откуда она могла знать, какая война происходила внутри него.

– Грейнджер, – начал Драко. – Я эгоист. – Он берет ее руку в свою, легонько сжимая. – Прости меня. – Он видит, что она хочет что-то сказать или спросить, поэтому продолжает, показав ей знак, что сейчас она должна молчать. – Я хочу тебе сказать одну вещь, и пожалуй, это самая важная и эгоистичная вещь за всю мою жизнь. Я просто должен это сказать, иначе сойду с ума. Просто выслушай меня, не перебивая, – Гермиона кивает. – Я люблю тебя, Грейнджер. Я люблю тебя так сильно, что не могу быть эгоистом. Почему ты этого не понимаешь? – из глаз Драко начинают медленно капать слезы. – Почему ты этого не заметила? – он делает горький вздох. – Я тебя совсем не заслуживаю. Ты самое светлое, к чему я прикасался. А вот Поттер или этот нищий тебя заслуживают. – Он нежно касается своими губами ее лба. Девушка отстраняется от него и открывает рот, чтобы сказать, но Драко прикладывает свой указательный палец к ее губам, не давая ей этого сделать. Он не знает, что она сейчас скажет, и боится передумать. – Мерлин, я так не хочу, чтобы ты все это забывала. Но ты все забудешь, – тихо закончил он.

Девушка не успела не то что слово сказать, но даже сделать вдох, как почувствовала, что в ее разум безжалостно вторглись. Перед глазами мелькали обрывки воспоминания, но почему-то больше они не причиняли боли. Слезы струились из ее глаз, а также маленькие ниточки вытекали из уголка глаза.

– Обливиэйт, – нежно, шепотом произнес Драко, коснувшись виска Гермионы. Сделав еще один взмах, он сказал: – А теперь спи. – И девушка мгновенно уснула. Уложив ее в кровать и укрыв одеялом, Драко вернул палочку под подушку, и, оставив целомудренный поцелуй на виске девушки, он вышел.