Разоритель Планет

На противоположной стороне находилось пятнадцать гуманоидов, которые слабо походили на человека из-за своих вытянутых голов, относительно длинных и тонких жилистых шей. Их руки были четырехпалыми, большой палец был также противопоставлен на руке остальным трем, а мизинец и безымяный будто бы были срощены. Глаза существ были примерно как у людей, только вот были расположены на самом лбу, а прикрывались лишь слабой надбровной дугой. Кажется, они были расположены таким образом для того, чтобы итарисианец мог спокойно выглядывать из тех или иных зарослей и не только. Тела их были скорее жилистыми, чем мускулистыми. Возможно, что это было связано с плохим рационом, сейчас их тела были полностью сухи. Только старейшина выделялся хоть какой-то плотностью тела, а может, это было лишь обманом зрения, ибо на нем был какой-то балахон, который был сделан уже из человеческих материалов. Балахон закрывал все тело, включая ноги, и, кажется, имел некий корсет, но не в юбке, как у многих дам прошлого, а в плечах. Именно поэтому итарисианец выглядел столь крепким, корсет позволял ему выглядеть более грозно и, вероятно, должен был передаваться по наследству между старейшинами. А вот другие итарисианцы…

Романо присмотрелся. Женщиныобладали лишь некими подобиями набедренных повязок, маленькие итарисианцы вовсе бегали голыми, хотя тут было довольно холодно… Мужчины же были одеты лучше. Двое из них, вероятно, воины, относительно крепкие, были одеты в некое подобие брони, которая сделана из пластстали, да и под броней виднелись какие-то толстые ткани.

Романо ужасало то, насколько бесчеловечным было обращение с этой малой расой. Тогда к нему подошел один из полицейских.

— Любуетесь, господин Романо? — спросил он, как-то странно улыбнувшись.

— Скорее ужасаюсь. Они же не животные, а их положение будет хуже, чем у индейцев в резервациях. Почему такое отношение? — спросил Романо, посмотрев в желтоватые радужки глаз полицейского.

— Ну… Они сами это заслужили. Их раньше больше было, но один раз они попытались бежать из зоопарка, убили одного моего товарища и теперь они имеют довольно слабый рацион. Ну и… Еще одно. Вот эти воины согласились сотрудничать с нами, поэтому они хорошо одеты, даже бронированы, и в еде особенно не нуждаются. Более того, каждая из этих итарисианок готова отдаться любому из них, ибо в этом случае она тоже получит пищу. Поэтому, эти два итарисианца меняют своих половых партнеров минимум раза два в неделю. Но, как понимаешь, это не сильно помогает, — человек говорил об этом, улыбаясь.

— Вы хотите их уничтожить? — спросил Романо, глядя на человека.

— Ну-у-у-у-у… Да. А что? Вы хотите сказать, что жизнь человека стоит меньше, чем все это племя грязных варваров?

— Ну, точно стоит больше, чем ты, — Романо поднялся с пола, полицейский и не заметил, как возле его живота появился пистолет, пистолет был закрыт с одной стороны спиной Романо, а с другой стороны спиной полицейского. — Одно движение — и ты труп, а теперь слушай, — полицейский застыл, по спине его сразу же потек холодный пот. — Сейчас ты берешь весь рацион, который вы должны были выдать этому племени за сегодня, и отдаешь им. Я уверен, что вы этот рацион не выдавали. Можешь мне поверить, если я захочу — я подстрою твой «суицид», и мне за это никто ничего не скажет, сволочь. Более того, я сообщу в федерационную инспекцию по правам «животных» о том, как вы содержите это племя, и можешь мне поверить, мало вам не покажется, ибо вы ставите под угрозу вымирания целый вид разумных существ. Уяснил? — спросил человек, глядя в глаза полицейского, а сам убирал пистолет под пальто.

— Ага… Уяснил, — парень как-то громко сглотнул, а после медленно, слегка покачиваясь, двинулся в направлении своего поста, в этот же момент к экрану подошел старейшина.

— О чем человек говорил с охранник? — спросило сгорбленное существо, которое ранее, вероятно, было чуть выше Романо, а теперь глядело на него чуть снизу.

— Человек говорил о том, что охранники должны соблюдать ваш рацион, — проговорил Романо, снова садясь на пол.

— Человек думает, что он спасает племя Уцутха? Нет. Только смерть теперь является спасением для Уцутха, — проговорил старейшина, садясь напротив. — Человек поработил нас, человек истребил нас и уничтожил нашу планету своими каменными джунглями. Уцутха больше не хотят унижения. Лучше медленная смерть, чем долгое существование игрушкой для людей.

— Но… Среди вас есть дети, — проговорил Романо, смотря на старейшину.

— Дети — плод тех, кто перестал быть Уцутха. Жены Уцутха хотят выжить, но платят за это тем, что рожают детей от худших из мужей Уцутха. Вы сделали из нас животных, человек. Животных, которые почему-то умеют говорить, но не более, хотя и это скоро будет у нас отнято, — старейшина тяжело вздохнул, а Романо опустил глаза, сейчас он наблюдал за трагедией, которая сулила гибель целой расы и, кажется, что сказать ему было особенно нечего.

— Уцутха — это истинное название вашей расы? — спросил директор, глядя на итарисианца.