Разорванная цепь

– А чего тут не знать? Матвей Рукавишников. Он тут областной депутат. Хочет спиртовой завод построить. Ему только зятек мой поперек горла стоит. А так всю землю для своего заводика за бесценок прихватит.

– И какие у тебя планы на ближайшее будущее?

– Я на выселки сейчас собираюсь. Нинке тяжело одной. Еще одна пара рук да глаз не лишними будут.

– Это верно. Ты сегодня поезжай, а послезавтра возвращайся. Я за это время кой-чего узнаю. Будем решать, что дальше делать. Может, присоветую тебе чего толкового.

– Спасибо, Константин Львович, спасибо… я…

– Все, беги, Николаевич, беги, а то слышишь свист? Скоро весь чайник выкипит. Будь…

– Пока. Побег.

Но в дом генерал не пошел. Чайник заливал веранду горячим свистом, а Константин Львович смотрел в спину громаде отставного майора. И ему показалось, что у этого грузного человека на какое-то мгновенье выросли крылья.

Глава девятая Быть в курсе вещей

Егорьевск. Переулок Чкалова, 23. Дача генерала Переделкина. 01 апреля 2010 года.

На пенсии генерал Переделкин жил насыщенной и полноценной жизнью. Точнее, его отставку из Конторы нельзя было назвать заслуженным отдыхом. А еще точнее, это не было отдыхом вообще.

Дача генерала в Егорьевске была компьютеризирована. Несмотря на почтенный возраст, Константин Львович владел информационной техникой на уровне уверенного пользователя. А системы защиты, паролей и связи ставили лучшие специалисты из Конторы. В нашей стране это означает – лучшие специалисты в стране (если не в мире).

Благодаря чудесам современной техники генерал имел возможность играть в свою любимую игру – го. Китайские шашки с простыми правилами развивали стратегическое мышление и способность правильно оценивать не только позицию, но и соперника. Вот и сейчас на его столе располагалась партия, которую он вчера поздно вечером отложил до полудня сегодняшнего дня. Если бы не приход Порощикова, то добрых пол часа Переделкин бы мудрил над позицией, скорее проигранной, чем выигранной. Он контролировал большую часть доски, но противник угрожал отсечь целую группу его шашек в левом верхнем углу. А это в корне меняло всю позицию. Всего один-два неточных хода, даже не то чтобы неверных, а немного неточных, и вот – вся партия под угрозой проигрыша. Константин Львович примерился, попробовал несколько вариантов продолжения событий. Ни один из них не сулил ничего хорошего. Понял, что вряд ли сможет придумать что-то адекватное, а потому постарался о позиции на время забыть. А чтобы привести мысли в порядок, решил перекурить.

Из всех пороков мира Константин Львович Переделкин в пожилом возрасте оставил себе один: любовь к дорогим крепким сигарам. Он курил уже не только Кубу, сейчас приличные сорта сигар стали приходить и из Доминиканы. Конечно, сигары не имело смысла покупать в супермаркетах. Даже в лучшие магазины к нам завозили лучшее из худшего. Но был еще дьюти-фри, откуда Переделкину перепадало разжиться приличными табачными изделиями.

А ведь когда-то сигары на своих бедрах скручивали горячие потные креолки. Да, сейчас таких сигар не найти. Днем с огнем.

И тут генерал вспомнил, как прочел в каком-то журнале статью про одну актрису: дожившая до девяносто лет старушенция вспоминала своих мнимых и настоящих мужей, актеров, с которыми ей довелось сниматься. При этом ее воспоминания были наполнены старческим брюзжанием и пуританским притворством. Она то и дело вздыхала, указывая, что у ее очередного партнера была пагубная страсть к крепким сигаретам, или же он имел плохое пристрастие иногда курить сигареты. Какой бред!

Свою страсть к хорошим сигарам генерал не считал ни плохой привычкой, ни вредностью, ни испорченностью, ни, тем более, пагубной страстью. Он просто любил изредка выкурить хорошую (именно хорошую!) сигару, особенно когда обдумывал то или иное дело. Это было что-то вроде традиции. Начинать крупную операцию с сигары, сигарой же отмечать успешное окончание какого-то сложного дела.

Он открыл ящик стола, вытащил большую картонную коробку. Тут были сигары шести-семи различных сортов. Что-то из дьюти-фри, что-то было подарком, какие-то сигары связывали его с особо памятными событиями жизни. И таких сигар, которые он никогда не выкурит, становилось с каждым годом все больше и больше.

Наконец-то выбор был сделан. Переделкин покрутил в пальцах отобранную сигару – не слишком короткую, но и не слишком толстую. Как раз из тех, которые он именовал «золотой серединкой». Эта сигара была из кубинской коллекции, и не такая крепкая, как обычно. Сердечко все-таки давало свое. Константин Львович все реже затягивался самыми крепкими из сигар, предпочитая или курить чуть реже, или табак выбирать чуть слабее. Привычным движением обрезал кончик сигары, прикурил, и лишь после этого задумался.

Он затянулся с явным наслаждением, впрочем, курил абсолютно «на автомате» все мысли его были связаны даже не игрой в го, и, тем более, не просьбой отставного летчика, что вы. Были у генерала в отставке дела намного серьезнее.