Разорванная цепь

Ей было под пятьдесят уже. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не слишком вытянутое лошадинообразное лицо, и слишком явно римского профиля носик. Она была излишне худощавой, но руки ее были крепкими, сильными, а чтобы скрыть возраст, она носила длинные перчатки, почти до середины предплечья. Она прекрасно знала, что именно кожа кистей рук и шеи легче всего предательски выдает женский возраст, а потому старалась быть в стильном всеоружии. У нее была большая крепкая молодая грудь – удача пластических хирургов. Впрочем, не позавидовал бы я тому хирургу, который бы сделал Элеоноре неудачную пластику. Что меня всегда восхищало в Элеоноре, так это ее ножки. Форма ног у нее была совершенной, тут любой ценитель женской красоты меня поддержит. А что-что, но подать свои красивые ноги, она умела весьма и весьма эффектно.

– В чем тут подвох? – спросил Паша Лину, когда они поднимались на второй этаж, который был занят «рабочими» комнатами.

– Это угловая. – коротко бросила Лина.

– Ну и что, мешать никому не буду… – спокойно пробормотал Павел.

– Пришли уже, заходи. – Лина толкнула дверь.

Паша вошел в комнату и тут же понял, в чем подвох: кроме обычных девайсов, развешанных по стенам в качестве украшений и нескольких картинок садистского содержания, в комнате не было никакой мебели – кроме роскошного гроба приличных размеров.

– Так это тут спать мне предлагаешь? – Павел старался быть ироничным, да, юмор у Госпожи Элеоноры весьма специфический.

– Больше негде. – Лина пожала плечами. Тут тебе никто мешать не будет. Остальные комнаты заняты, а внизу… сам знаешь, какой там будет до утра кавардак. Слишком много людей. Короче, не подходит – выметайся…

– Если выбирать в каком гробу – кладбищенском или этом, я выбираю этот. – С потугой на юмор ответил Павел.

– Ну и ладно. Вот что, пошли, пока гостей нет, примешь душ. Немного времени у тебя есть.

– А у тебя? – Павел спросил это без надежды, просто так, на автомате.

– У меня времени для тебя нет. – женщина говорила сухо и жестко, фразами, которые, чувствовалось, она долго загодя подбирала.

– Хорошо, хорошо, иду, только переоденусь, надо с себя же скинуть этот хлам, в таком тут не покажешься… – Павел потянулся, чтобы начать снимать одежду. Лина жестом остановила его:

– Помнишь, самый правильный стиль одежды тут ходить без одежды.

Немного подумав, добавила:

– Если услышишь, что там толпа бродит, можешь ошейник нацепить, тебя никто не тронет, если не знает, чей ты. И еще. Душ – крайняя дверь напротив, туалет следующая дверь, сразу же за душем.

– А это ваш специфический туалет?

– Душ тоже.

– Я там не наткнусь на человека в унитазе?

Павел шутил, но Лина поддерживать шутки не собиралась.

– Если и наткнешься, то какое тебе дело? Каждый развлекается так, как может.

И она вышла, оставив Павла наедине со своими мыслями.

Глава шестнадцатая Горькие мысли господина Полянского

Москва. Шоссе Энтузиастов, 88. 28 марта 2010 года.