Разорванное лицо

«…Я только что вернулась в детский сад с больницы. Наступил сонный час. Кровати детей стояли парами вместе, и я была по соседству с девочкой. Мы лежали и разговаривали, и тут она мне предложила „игру“: „А давай мы с тобой спрячемся под одеяла и будем трогать друг друга, как это делают взрослые?“ Я не знала, как это делают взрослые. Ведь в то время мы не были так проинформированы, как нынешнее поколение. Я могла смутно догадываться, что же это могли делать взрослые. Но четко понимала, что можно взрослым-детям нельзя. Заподозрив нечто нехорошее, я начала отказываться. На что моя соседка стала мне угрожать и главным аргументом для меня явилась угроза ударить в живот, где еще не зажил шов. Я согласилась. Весь сонный час она трогала меня везде, а потом заставила и меня ее трогать. Когда закончился этот кошмар, запах ее тела целый день стоял у меня в носу, и меня дико тошнило. Дома я ничего не сказала. Потому что я ДОЛЖНА была быть хорошей девочкой. А это был нехороший поступок. Чувство вины и грязи не отпускало меня долго. Это продолжалось несколько раз, но потом как-то сошло на нет. По-моему, она заболела и перестала ходить в садик. А потом мы об этом „забыли“. Так в моей жизни произошло первое сексуальное насилие».

И вторая история.