Разорванный круг

— Ты считаешь, он хочет украсть ларец? Чтобы продать подороже? — Ее голос дребезжит из-за мокроты в горле.

— Такая мысль тоже приходила мне в голову. Но все не так просто!

— Вот как?

— Здесь замешан отдел древностей.

Она смотрит на меня с неодобрением.

— И похоже, что директор Инспекции по охране памятников тоже, — добавляю я.

Она сощурилась. Наверняка думает, что бедняга Бьорн рехнулся.

— Я уверен, Грета!

— Да-да.

— И не сошел с ума!

Она улыбается:

— Тогда расскажи, зачем им все это.

— Я не знаю, не знаю…

— Ну а почему…

— Может быть, заказная кража? — перебиваю я. — Вдруг Ллилеворт входит в международную банду, занимающуюся кражей произведений искусства.

Она холодно смеется:

— Грэм? Он слишком эгоистичен, чтобы стать частью чего бы то ни было! Тем более членом банды. — В восклицании звучит горечь.

— Ты с ним знакома?

— Я… сталкивалась с ним.

— Э-э… В экспедициях?

— В том числе. И еще в Оксфорде. Двадцать пять лет назад. Почему ты его подозреваешь?

— Он собирался тайно вывезти ларец из Норвегии.

— Не может быть! Он наверняка всего лишь…

— Грета! Я знаю его планы!

— Почему ты так уверен?

Я инстинктивно понижаю голос:

— Потому что подслушал. — Выжидаю, пока смысл слов дойдет до нее.

— Я слышал, как он договаривался с профессором Арнтценом.

С потерянным видом она качает головой:

— Это похоже на Грэма. А ты, судя по всему, вообразил себя одним из братьев Харди.[20]

— Я всего лишь пробую понять.

— Что именно?

— Откуда Ллилеворту было известно, что ларец запрятан в руинах восьмисотлетнего октагона[21] среди норвежских пахотных полей?

Глаза Греты расширяются, и я чувствую, что тону в их бездонной глубине.

— Боже милосердный!

— Что такое?

— Октагон?

— Да. Мы уже частично вскрыли его.

— Я считала, что его не существует.

— Но ты знала о нем?

У нее начинается новый приступ кашля. Я наклоняюсь вперед и стучу ее по спине. Лишь через несколько минут ее дыхание выравнивается.

— Как ты? — спрашиваю я. — Вызвать врача? Хочешь, я уйду?

— Расскажи про октагон.

— Мне известно совсем мало. Никогда раньше не слышал об октагоне на территории монастыря Вэрне.

— В норвежских источниках об этом, вероятно, ничего нет. Но в зарубежной литературе об иоаннитах и о ранних христианских легендах кое-что есть.

Выходит, в свое время я пропустил важную лекцию. Я спрашиваю:

— Как ты думаешь, профессор Ллилеворт знал об октагоне?

— Похоже на то. — Она произносит это лукаво и даже кокетливо.

— Почему он ничего не сказал? Почему скрыл от нас?

— Это вряд ли было тайной. Или ты спрашивал?

— Он говорил, что мы ищем круглый замок. И ни слова об октагоне.

Она устало кивает, как будто разговор ей надоел. Складывает руки.

— А что профессор Арнтцен?

Я смотрю в сторону.

— Малыш Бьорн?

— Я этого с ним не обсуждал.

— Почему?

— Он один из них.

— Один — из — них? — Она явно сомневается.

Я смеюсь, потому что понимаю абсурдность собственного заявления, и осторожно кладу ладонь на ее руку:

— Я сам все слышал!

— Профессор Арнтцен и профессор Грэм Ллилеворт! Грабители могил? Обыкновенные грабители могил? — Она закрывает глаза с мечтательной улыбкой.

— Чему ты улыбаешься?

— Это самая удивительная часть твоей истории.

— Почему?

— Твой отец и Грэм учились в Оксфорде. В семидесятые годы. Вместе со мной. Грэм и Биргер были закадычными друзьями.

Я откидываюсь на спинку дивана. За окном на провод села ласточка. Сидит, раскачивается. Потом улетает.

— Разве тебе об этом не рассказывал Трюгве Арнтцен? — спрашивает Грета. — Или Ллилеворт?

— Вероятно, забыли. Я помню, что папа учился в Оксфорде. Но не знал, что в одно время с Ллилевортом.

— Именно твой отец познакомил Грэма Ллилеворта и Трюгве Арнтцена.

— Значит, папа и Ллилеворт учились вместе?

— Они вместе написали довольно интересную книгу.

Я замер.

— Она у тебя есть?

Грета показывает на стеллаж.

Я медленно поднимаюсь, подхожу к полкам и провожу пальцем по корешкам книг.

— Третья полка, — подсказывает она. — Рядом с атласом. Черный корешок.

Я вынимаю книгу. Толстенная. Бумага пожелтела и стала ломкой.

На обложке по-английски написано: «Сравнительный социально-археологический анализ интерконтинентальных сокровищ и мифов. Биргер Белтэ, Чарльз де Витт и Грэм Ллилеворт. Оксфордский университет, 1973».

— О чем здесь речь?

— О том, что некоторые клады, обнаруженные археологами, были довольно точно описаны в древних религиозных мифах.

Интересно, почему мне никогда не показывали этого исследования. Ведь после смерти отца в доме должно было остаться хотя бы несколько экземпляров.

Я листаю книгу. На второй странице вижу посвящение, которое залито черной тушью. Подношу бумагу к свету: «Авторы хотели бы выразить глубочайшее уважение и благодарность своим научным консультантам Майклу Мак-Маллину и Грете Лид-Вэйен».

Я с изумлением смотрю на Грету. Она подмигивает мне в ответ.