Разорванный круг

- Великий Творец, плохие известия... Генерал Ла-Даал мертв. Убит...

Маркел медленно кивнул.

- Почему он не надел кольцо Раканаса? Разве я не приказывал всем высшим офицерам не покидать Цитадель без защитных колец? Или, так как мои приказы просто игнорируются, следует перейти к принуждению?

Тингралл несколько раз моргнул, а потом негромко хмыкнул.

- Ох-хо... А я то торопился, пытаясь как можно скорее сообщить... Ты же Творец. Всеведущий. Вездесущий. Всемогущий.

- Творец - не значит всеведущий. - Маркел уныло покачал головой. В его глазах, казалось, вновь застывал ледок боли и печали. - Просто все важные люди Цитадели помечены моей магией. Я чувствую где они и что с ними происходит... Я не вездесущий и, к моему сожалению, не всемогущий... А, может быть, это и к лучшему.

Маркел медленно повернулся к молчаливо уставившемуся в пол Тинграллу.

- Нет, для этого я не использую принуждение. Я понимаю твои опасения, но уверяю: ты - это ты. Не принуждение, просто... присмотр. Но скажи мне: как это произошло?

- Ну... - Широкоплечий бородач несколько неуверенным жестом потер лоб. - Я сам не видел. Но легионеры из отряда сопровождения говорят... В общем в воздухе внезапно раскрылось нечто вроде дыры. Такая же, как при переходе, только маленькая. Никто даже моргнуть не успел, а оттуда уже вылетел какой-то... кристаллический кинжал что ли. Такой блестящий весь и... Некоторые солдаты описывают его как стеклянный нож.

- И этот кинжал вонзился в грудь генерала, а потом вырвался и снова скрылся в дыре?

- Все так и было. Будто чья-то невидимая рука выдернула этот нож из мертвого тела. Они исчез, а щель перехода мгновенно растаяла.

Маркел поджал губы.

- Генерал Ла-Даал мертв. И даже хуже, чем мертв. Тело мертво, разум мертв, но душа... Душу его забрал тот самый кристаллический кинжальчик. Проклятье, я не думал, что эта дрянь еще осталась в Мироздании... Значит, осталась.

- А что это за штука?

- Магия. Древняя магия из самых темных и запретных областей. Падшие работали над подобными стеклянными ножами в последние дни Раскола перед своим пленением, но так и не закончили. Исследования были продолжены и завершены уже без их участия - ведь все основное было уже сделано. Перед окончанием войны, когда Единение уже распадалось на сражающиеся между собой независимые королевства, было сделано всего два таких кинжала... Всего несколько раз они были использованы в те ужасные времена. И вот теперь снова.

Творец вздохнул.

- Это оружие, вероятно, самое темное и злое из всех созданных в те кровавые дни. Кинжал не просто убивает. Он забирает душу, поглощает эфирную сущность человека. И с каждой выпитой им каплей его сила растет. Древний кристалл начинает обретать собственную волю. Волю жестокого и смертоносного оружия. И если сначала он был всего лишь стеклянным кинжалом, то теперь... Я не знаю, что это проклятое творение представляет собой теперь. Одно несомненно, когда-нибудь, напившись человеческих душ, эта мерзость будет способна поразить даже Творца.

- Может быть, Падшие именно этого и добиваются? И ты - их цель...

- Нет. Сомневаюсь. Они, конечно, безумны, но не настолько. Никто не даст кригзам набраться таких сил, потому что тогда они станут истинным бичом Мироздания. Новыми богами. Неживыми кусками напоенного тьмой стекла, которое будет требовать только одного - крови.

* * *

Две пары глаз следили за лежащим на столе стеклянным клинком. Небольшой кристаллический кинжал, казалось, излучал ауру довольства и сытого спокойствия. По столешнице вокруг него медленно расползалось пятно потемневшей древесины. Кровь. Кровь погибшего генерала.

- Проклятье... Если это то, что мы хотели сделать, то будь проклят тот день, когда подобная идея пришла мне в голову. Это... Это...

Не найдя подходящих слов, Арминия вновь взглянула на спокойно лежавший на столе кинжальчик. В ее взгляде отчетливо читалось отвращение, густо замешанное на страхе. Мне показалось, или он и в самом деле шевельнулся?

- Это уже слишком. Что-то во мне восстает против подобного мерзостного извращения законов Мироздания. Мы брали души, мы разделяли их, мы наращивали им новую плоть и подчиняли нашей воле. Но никогда ничто человеческое не должно питаться душами. Это чудовищно!

Падшая замолкла, искоса глядя на Иринарха. Но тот молчал. Молчал, неотступно сверля глазами этот источающий вокруг себя ненависть кинжал. Казалось бы, как простой кристалл может внушать такой страх, но... Иринарх отчетливо ощущал мягко колышущийся в нем ужас. Безотчетный страх, вызывавший необоримое желание убраться отсюда. Нет... Я Творец! Ничто в Мироздании не может угрожать мне!..

Но это... Это ошибка. Чудовищная ошибка. Нам не следовало бы затевать ничего подобного. Мы создали то, что пугает даже нас самих.

Иринарх молчал, ощущая как тоненький внутренний голосок царапает его разум. А ведь еще год назад я был готов отдать миллионы людей на закланье лишь бы найти выход из той проклятой тюрьмы. Но мы меняемся. Меняемся! О Вечность... Я уже не уверен, что контролирую свой собственный разум.