Разожги мой огонь (ЛП)

– Ох, на вашем месте я бы этого не делала, – сказала я так тихо, что расслышать меня могли только люди, сидящие рядом. Дмитрий повернулся ко мне, его зрачки презрительно сузились. – Послушайте, я знаю, о чем говорю – я была на вашем месте. И по опыту могу сказать, что Дрейк принимает брошенный ему вызов со всей серьезностью. Очевидно, у вас с ним есть какие-то проблемы, но послушайте совета той, кому виднее – не оказывайтесь с ним по разные стороны баррикад. Вы потом об этом пожалеете.

– Я не признаю вас как члена этого клана, – произнес Дмитрий, плюнув в меня. Меня так шокировал его поступок, что я просто оцепенела, оставшись стоять с плевком на одежде.

Дрейк немедленно среагировал. В мгновение ока он оказался рядом, и зал огласился звуком пощечины, которой он угостил Дмитрия.

Мужчина медленно повернул голову и взглянул на Дрейка, в его глазах полыхало пламя.

– Да будет так, – выплюнул Дмитрий и, отвернувшись, ушел со сцены.

– По моей шкале грубостемера, его поведение явно превзошло все, с чем мне приходилось сталкиваться в жизни, а, как тебе доподлинно известно, я многое повидал, – заметил Джим. Он аккуратно вытащил салфетку из-под графина с водой и протянул ее мне.

Я взяла ее, вытерев с себя слюну. Почему-то руки тряслись, словно враждебность Дмитрия была направлена только на меня одну.

Дрейк вернулся на подиум, вопросительно посмотрев на меня. На секунду я удивилась его самоконтролю, а затем решила взять с него пример, спокойно заняв свое место между ним и Палом.

– Второй вопрос касается красных драконов. Сегодня утром был получен документ от Чуань Жэнь, в котором говорится, что с этого дня они аннулируют решение по мирному договору и объявляют войну нашему клану.

– Иисусе, – выдохнула я, наклонившись к Палу. – Что случилось? Знаю, что когда я покидала Будапешт, все было очень шатко, но не думала, что вы были на грани войны.

– Когда ты уехала, все стало намного хуже, – его глаза наполнились печалью.

– Мне так жаль! Я никогда не думала, что без меня все покатится по наклонной. Я была уверена, что у Дрейка все под контролем, в противном случае никогда бы не покинула вас. Понятия не имела, что Чуань Жэнь серьезно говорила об объявлении войны, – прошептала я, сраженная чувством вины.

– Виверн красных драконов всегда серьезна. Особенно, когда речь идет о Дрейке, – прошептал он в ответ. Я хотела было спросить о причинах, но Дрейк бросил на меня недовольный взгляд, зачитывая документ об объявлении войны. Как и все подобные бумаги, написан он был в высокопарном стиле, но сводилось все к тому, что красные драконы в ярости и хотят сделать зеленых драконов своими слугами.

– Ха! Мечтать не вредно, – пробурчала я себе под нос, невольно ухмыльнувшись.

– Большинство из вас уже сталкивались с этим ранее, – сказал Дрейк, хмуро посматривая на меня, – и знаете, как защитить свои семьи и имущество. Полиция будет поддерживать связь с каждой семьей, чтобы обеспечить всех необходимым. В связи с усилением господства красных драконов на Дальнем Востоке, путешествия в Азию будут осуществляться лишь в самых крайних случаях и под полной защитой.

Я склонилась к Палу.

– Когда вы, ребята, в последний раз с кем-то воевали?

Его лоб прорезали морщины.

– Сто лет назад.

– И все?

Дрейк снова раздраженно посмотрел на меня, на этот раз явно предупреждая.

– Да, – ответил Пал через несколько минут, склонившись к самому моему уху. – Дрейк одержал вверх над Чуань Жэнь в бою, который должен был определить исход войны. Наградой стало мирное соглашение.

Хм-м. Теперь понятно, почему красный виверн точит зуб на Дрейка. Бьюсь об заклад, поражение сильно уязвило ее гордость, как воина.

Остальную часть заседания клан обсуждал и подводил итоги событий прошедшего года. Сообщили о трех новорожденных и одной смерти, когда дракон погиб при взрыве автомобиля в Египте, а также зачитали список научных и профессиональных достижений, которые заставляли меня ерзать на кресле от осознания собственной неполноценности.

Я Страж, черт возьми! И повелительница демонов. Повышение показателей и экономические успехи клана меня не сильно волновали. По крайней мере, я пыталась убедить себя в этом, когда в зале раздались аплодисменты и все встали, а первый ряд поднялся к нам на сцену. Один за другим члены клана подходили ко мне, приветственно жали мне руку и говорили свои имена, а затем двигались по очереди дальше, чтобы поприветствовать своего виверна. Это заняло часа три, и к концу этой церемонии моя рука нещадно болела, мозги плавились от избытка имен и разговоров, а желудок урчал почти наравне с ворчанием Джима.

– Ты собираешься нас покормить? – спросила я Дрейка, когда последний член клана покинул зал. – Или мне придется самой делать гамбургеры для Джима, чтобы он не свалился в голодный обморок по дороге домой?

– Покорми-и-и-и меня, – застонал Джим, изображая истощение.