Разожми ладонь (СИ)

— Уверен? — мужчина зло прищурил глаза и схватил меня широкой ладонью за затылок, крепко сжав пальцами волосы. — Тебе ли это знать, щенок? Твоя мать тебя плохо воспитала в свое время, поэтому теперь твоим воспитанием буду заниматься я. И ты никогда больше не поднимешь свою грязную лапку на моего сына. Сеня, подойди! — окликнул сына и заломил мне за спиной руки.

— Бей! — скомандовал твёрдым голосом. И мне тут же прилетело в лицо.

Удар. Удар. Ещё удар.

На глазах выступили слезы, но больше не от боли. От обиды, что руки никак не вырвать из крепких мужских ладоней.Мальчишка передо мной смеялся, а я мечтал, что когда-нибудь мы поменяемся местами.

Пламя во мне вспыхивает моментально. Я теряю выдержку и, лишенный каких либо эмоций, бросаюсь на бойца, как бык на красный цвет. Простыми базовыми ударами, но с молниеносной скоростью и стремительной силой роняю Серова на маты. Уверен, что не перед чем не остановлюсь. Гнев проник уже в самую печень, и я смело заношу кулак над его лицом, намереваясь нанести жесткий удар в уже отключенное тело.

Черт дергает поднять глаза, и из всей толпы мне удаётся выхватить ее.

Голубой взгляд, как долгожданный проливной дождь, возникает внезапно и гасит во мне дикое пламя, которое раздул порывистый ветер прошлого.

Чертов Цветочек! Опять ты!

Невольно встаю и отступаю, чертыхаясь в душе и злясь на самого себя, что не могу. Не могу быть зверем, когда она смотрит. Как и тогда. Не смог!

***

Завожу свой старенький байк и еду по хорошо изученному мной пути. В то место, где могу быть собой, а не подстраиваться под личность, которой хочу казаться. Там вечный покой и тишина, там море горьких слёз и несбывшихся надежд. А у меня там осталась душа и закончилось детство.

По дороге заезжаю в цветочный магазин и покупаю красные розы. Ее любимые. Четное количество.

Раннее утро. Солнце уже выглядывает из-за горизонта, но пейзаж все равно мрачный. Иду мимо старенькой церквушки, сворачиваю за ограду и останавливаюсь возле знакомой могилы.

И на улице вроде прохладно, а душа полыхает и язычками пламени тянется вниз. Туда. Под чёрную землю.

Глубоко вдыхаю утренний воздух, провожу рукой по красивой фотографии на мраморном памятнике, веду ниже по чертовым цифрам и на последней строчке одергиваю руку.

Дата смерти : 300.2014г.

Подушечки пальцев пронзает нестерпимая боль. Горечь топит глотку, а внутри меня волком воет и плачет душа. Тихо. Беззвучно для остальных, но оглушительно для меня.

Я помню чувство безысходности и потери. Как ранило осознание, что из глубокой могилы не возвращаются, и время невозможно повернуть вспять.

Крышка гроба закрылась, а вместе с ней и книга жизни моего самого близкого человека.

Крепче сжимаю кулаки и произношу еле слышно, скрипя зубами:

— Они за все ответят. Мама!

Глава 5

Как всегда, я покидаю кладбище совершенно пустой. Без единой эмоции и без единой мысли. Словно мертвая ледяная душа в облике человека, в котором бьется такое же холодное сердце, разгоняющее по венам тёплую кровь. Подхожу к своему мотоциклу, беру в руки шлем, чтобы надеть, но не успеваю.

— Павел Лукин? — за спиной раздаётся мужской басистый голос, возвращая меня в мрачную реальность. И я довольно резко оборачиваюсь.

— Допустим! Чем обязан? — произношу бесцветно, даже немного грубо.

— Да ладно тебе, парень. Не огрызайся. Свои! — отвечает тот, что постарше.

Изучаю их взглядом, оценивая шансы, и не тороплюсь отвечать.

Тот, что помладше, высокий темнокожий парень, вряд ли несёт для меня какую-то угрозу, поэтому я не задерживаю на нем своё внимание. Другой лет на десять старше, он и ведет со мной диалог.

— В этом городе я мало кому доверяю, поэтому «своих» у меня нет! А значит, повторю вопрос ещё раз. Чем обязан? — произношу ровным тоном и кладу шлем обратно, освобождая руки.

— Не ищи врага там, где его нет, Лука! Прокатимся до одного места и можешь дальше заниматься своими делами, — мужчина говорит довольно спокойно, перекатывая в пальцах дорогую зажигалку.

Суровый и серьезный тип с коротким ёжиком волос на голове и с приметным шрамом на шее. Сдержанное выражение лица и жесткий взгляд заставляют с ним считаться. Но гораздо больше вызывает опасение не он сам, а ствол, который выглядывает из внутреннего кармана кожаной куртки.

— Не думаю, что мне это нужно.

Разговор получается довольно натянутым, но я все равно пытаюсь добиться ясности.