Разрешенная фантастика – 1

Корабль чуждой ландшафту громадой возвышался среди дюн. На опоры уже намело приличные горки песка.      Однако кое-что сразу говорило о том, что внутри нет людей – под брюхом не горел ни один прожектор, или хотя бы габаритный огонь.

Марек плюхнул канистру на песок перед трапом:

– Кнут. Мне ещё страшней, чем когда мы лезли в… Пещеры.

– Я тебя удивлю. Мне тоже. – Кнут сгрузил своё барахлишко туда же, – Но проверить придётся. Вдруг кто-нибудь выжил… И нуждается в помощи.

– Но мы же… Не полезем туда вот так – сразу?

– А почему – нет? Всё, что могло случиться – уже случилось. Прибавлю-ка я яркости.

Аккумулятор шлема Марека совсем подсел от долгого горения в пещере. Кнут подкрутил регулятор своего прожектора. Сразу стало лучше видно открытый настежь грузовой люк. Из брюха трюма выглядывала носовая часть вездехода – быть может, в последний момент кто-то пытался домчаться до пещер?..

Но в вездеходе никого не оказалось. Впрочем, как и на всём челноке. Кнут с Мареком облазали все закоулки, убив на это не менее часа, но не нашли никого из экипажа.

Попытки отыскать следы на всё время перемещаемом потоками ветра по поверхности планеты, песка, провалились. Впрочем… Кнут невольно чертыхнулся.

От входного люка тянулось нечто вроде борозды – словно протащили что-то тяжёлое, как трактор, но размещённое в объёме обычного мешка. Они не придумали ничего лучше, как пойти по следу. В ста шагах от трапа след обрывался. У его окончания глубоко в песок врос… Камень. Белый. Размером как… Как обычный мешок с картошкой.

Марек, плюхнувшийся вдруг на пятую точку, и зажавший уши ладонями, заорал, застонал. Кнут схватился за кобуру с пистолетом. Атака?!

Но вокруг никого не было! И за камнем – не спрятаться!

– Проклятье! – сквозь слёзы в голосе напарника прорвалась боль, – Это – Ламми!

– Что?! – Кнут оторопел, – Ламми?!.. Он… передал тебе что-то мысленно? Он стал телепатом?

– Да нет же! Впрочем… Чёрт его знает – может, и стал. Этот камень и есть Ламми!

Теперь в песок сел и Кнут. Потому что ноги подогнулись сами.

С полминуты они молчали: Марек ещё держась за уши, Кнут – тупо пялясь на камень. Затем Марек счёл нужным пояснить:

– Знаешь, я такого никогда не испытывал. Словно через мой мозг проехал танк. Причём – не мысленный, а – настоящий! Этот чёртов камень… Он мыслит. Он живой. Но в то же время – уже мёртвый. Неподвижный. Он… Застыл, что ли – не могу сформулировать. Суть такая, что Ламми теперь не вырваться. Впрочем…

Насколько я могу судить, он и не хочет! Он… Сам выбрал такую форму.

– Подожди-ка, Марек. Что значит – уже не может двигаться? Он что же – дошёл досюда… сам?!

– Ну да. Ты же не думаешь, что его доволокли остальные. Вряд ли им было до его проблем – у них хватало и своих!

– Могу себе представить. – буркнул Кнут. Он действительно мог. Спросил:

– Ты… Как с ним общаешься? И где остальные?

– Никак я с ним не общаюсь. Просто… У меня в мозгу словно что-то взорвалось. Расширилось. Возникло. Чёрт, не знаю как сказать. Просто так получилось, что я уже знал, что это – Ламми. И – всё. Про остальных… Нет, про них ничего не знаю.

Кнут не спешил подниматься. Вместо этого он опёрся на «Ламми» спиной, и погрузился вновь в невесёлые думы.

Экипаж погиб. В этом-то у него сомнений не было. Пусть они здесь, на планете, и, например, носятся в воздухе, ползают под дюнами, и всё прочее в том же духе.

Как люди они погибли. Нет даже следа от тел… Хотя, вроде, какие-нибудь кости должны… Не могли же все составляющие скелетов вот так разом – и?.. Или – могли?..

Ну и Черви! Гады.

Но что же делать теперь им с Мареком? Как доказать разным Комиссиям и Трибуналам, что они вовсе не поубивали коллег с целью захватить в свои руки Корабль и Прибыль…

Возле камня что-то как бы зажужжало. Он перевёл взгляд – Боже, что за дикость!

Ну и зрелище!

Перед ними парило словно бы тело человека. Невидимое, прозрачное. Видимым же его делали струйки… Да – это были струйки крови, или другой жидкости ярко-вишнёвого цвета, с чёрными и зелёными точечками, переливающиеся в свете фонарей текущими словно по трубочкам с невидимыми стенками, бойкими потоками.

Эти нитевидные потоки пересекались, сходились, раздваивались и растраивались, создавая по невидимому контуру тела, совсем как у обнажённого человека, как бы сеть из фигур: трёх-, четырёх-, пяти, – и многоугольников, странно изменяющихся, и всё время перемещающихся по этому самому невидимому человекообразному каркасу-основе, не углубляясь, впрочем, в само бывшее туловище… И ещё они жужжали при этом.

О, дьявол! Это – капитан Майерс! Теперь Кнут видел это так ясно, что забыл сразу сказать об этом удивлённому Мареку. После прояснения ситуации тот не придумал ничего лучше, как брякнуть:

– Здравствуйте, капитан!

Как ни странно, фигура отреагировала. Жидкость-кровь побежала вроде бы быстрее, и контур головы словно наклонился в кивке…

– Капитан! Где все ваши люди? – тон Кнут выбрал нарочито строгий. Капитан должен отвечать за жизни доверившихся ему подчинённых! Он несёт за них ответственность!