Разрешенная фантастика – 1

Впрочем, как всегда, ни слова не сказав. Но человек затылком ощущал его присутствие, а затем и презрительную ухмылку на заострённом, словно крысиное, личике.

Не торопясь, «штатный» стукач двинулся дальше, бросая вокруг внимательные взгляды, и спиной равнодушно встречая ненавидящие ответные.

Перерыв человек провёл в кафетерии, выслушивая сочувственные высказывания и «умные» советы Элис и Джима Ламонта, другого своего коллеги. Это не помешало ему съесть булочку, запив её отвратительным кофе, которым славился кафетерий. И деваться сотрудникам было некуда: шеф категорически запрещал приносить кофе с собой. Как и кипятить воду в помещениях офиса. Злые языки утверждали, что повар – родственник шефа, «отстёгивающий» долю.

Если и так – то дальний. Том, в отличии от почти лысого шефа, мог похвастаться огромной копной чёрных, блестящих, словно обсидиан, волос, и незлобливым нравом. И на все замечания насчёт качества кофе неизменно показывал початую банку (правда, те же злые языки утверждали, что многие годы она одна и та же на все случаи жизни):

– Скажите это чёртовым производителям! Какое д…мо они фасуют, такое я вам и разливаю! Или скиньтесь все, и купите то, которое вам нравится. Мне по барабану: разолью и его!

Обед и оставшаяся часть рабочего дня прошли без осложнений. Человек благополучно выполнил дневную норму по переписке, общению с коллегами и получению традиционного нагоняя. Банальная, привычная рутина. Так что когда покидал общую белую комнату, даже с некоей ностальгией осмотрел невысокие перегородки-ширмы, делившие огромное пространство на индивидуальные «кабины-клетушки» – работа, и правда, спокойная и непыльная. Держаться за такую… Можно.

Домой ехал на метро. Разнузданной шпаны, слонявшейся по вагонам, и иногда задиравшей очередную жертву, человек не боялся – его крепкая статная фигура не стимулировала попыток облегчить его карманы, или «начистить» ему «наглую» «уставившуюся» морду.

Выйдя на своей станции, он не торопясь прошёл её из конца в конец, как бы рассматривая кафель облицовки, грязные полы, рваные рекламные плакаты и замусоренные углы. Дождался ухода нужного состава. Всё. Народ уехал.

Ничего подозрительного. Он никого не интересовал.

Человек прошёл в торец платформы, обогнул колонну. Прошёл узким проходом мимо бетонного блока со служебными помещениями. Зашёл в поперечный коридор. Вынул ключ и вставил в скважину. Дверь в подсобное помещение открылась бесшумно. (Петли человек смазывал регулярно.) Здесь традиционный запах метро, с его креозотно-пыльно-аммиачной составляющей, ощущался ещё отчётливей.

В тусклом свете, просачивавшемся из основного тоннеля, взору предстали железные стеллажи со всяким очень «ценным» барахлом и запасными ступенями от эскалатора, швабры, тряпки, и пустые вёдра. До выключателя человек не дотронулся.

Войдя, плотно закрыл дверь за собой. Звуки подземки сразу стали тише.

Абсолютную темноту не прорезал ни единый лучик света. Но сознанию человека не нужен был внешний свет. Мысленно он прочёл Ключ Входа.

Воздух словно сжался, надавив на голову и тело… И снова растёкся вокруг.

На этот раз его противник не стал выжидать – человеку пришлось мгновенно пригнуться, и прыжком унестись прочь. Перекатиться, откинуться. Но свист жала на конце хлыстообразного хвоста раздался почти у самого уха.

Легко вскочив, человек высоко подпрыгнул, сделав сальто, и снова увернулся от выброшенной в его сторону мощной клешни. За долю секунды он прочувствовал окружающее его Ничто и своего врага.

И вот он полностью готов!

Зубы человека обнажились в невидимой улыбке-оскале. Бесшумно, то быстрее, то медленнее, он стал сужать круги, не позволяя противнику поймать темп своего движения. Всё вместе напоминало безумную тарантеллу: вместо кастаньет – стук члеников хитинового тела друг о друга и о панцирь тела, вместо цимбал – свист хвоста. Вместо любовной страсти – жажда крови и смерти. Его смерти. У противника.

Движения человека и его врага, словно и правда, сошедшихся в безумном танце, отличались грацией и мистической лёгкостью, недоступной в обычном Пространстве.

Радужные всплески размытых быстротечных хроноквантов показывали человеку, что действия его всё ещё недостаточно быстры. Он стал усиленно дышать: нужно облегчить окончательный Переход…

Теперь над ними ревела турбина гравитонов. Выдыхаемая материя начала быстро втягиваться под неумолимыми ударами гигантских лопастей.

Все ненужные атомы и молекулы, попавшие в человека с принятой пищей и выпитой жидкостью, и ещё не успевшие превратиться в его плоть и кровь, теперь исторглись его новой сущностью наружу, и оказались за неуловимые мгновения поглощены.

Конечно, двигаться теперь ему стало куда легче. Голова ракоскорпиона проворчала грязное ругательство на древнем языке, и с челюстей закапала ядовитая слюна. Клешни снова клацнули, и сверкнули отсветами на полированном хитине в мгновенной атаке. Но всё же из-за огромной инерции они куда менее опасны, чем хлыст хвоста!