Разрезающий лабиринт

Триш наконец вышла из пещеры и молча ступила на широкий выступ скалы, медленно и неуверенно, не отводя взгляда от далекой точки на поверхности моря. Друзья последовали за ней, и Айзек наконец вышел из тесного туннеля, вызывающего клаустрофобию. И увидел то, что остальные. В нескольких сотнях метров от берега на поверхности океана покачивался на волнах, дрейфуя в их сторону, невиданный объект. И все-таки они точно знали, что это такое. Корабль. Настоящий корабль из старого мира. Большой. Больше любого здания на всем острове. Морское судно. Едва Айзек успел осознать увиденное, как корабль издал самый громкий, самый низкий, самый ужасающий звук, который он когда-либо слышал.

Глава третья Старые имена

I Александра

Михаил часто рассказывал Александре, что у него бывают видения. Ей это не нравилось. Истории о заблудившихся людях, которые переплывают океан, возвращаются в старый, разрушенный мир. Об армиях Сирот, восставших против Божества, о паломниках Лабиринта. Всякие ужасы. Что это, дар или безумие?

Эта сторона жизни пугала Александру сильнее всего. Несмотря на многолетние исследования и эксперименты, истинная природа болезни так и оставалась для нее загадкой. Как можно составить окончательное суждение о непредсказуемом явлении, которое постоянно меняется? Тем не менее она со дня Эволюции стремилась к невозможному. Теперь, шагая по городу в окружении бдительных телохранителей, готовых защитить ее от врагов, Александра ни о чем не сожалела. Ни капельки.

В ее сознании все имело определенную цель и план. Она четко представляла будущее. В отличие от Михаила. Рассказывая о своих видениях, он напоминал сумасшедшего. Вот в чем суть. Корень всех ее страхов. Безумие.

Занимался рассвет, облака над городом светились в слабых лучах восходящего солнца. Кроме всего прочего, Александру беспокоило время. Фанатики с давних пор использовали момент восхода солнца как точку отсчета для своих ритуалов и церемоний. Ее бы не удивило такое же поведение Михаила. Идея Божества буквально ударила ему в голову, а его несдержанность ставила под угрозу все ее труды.

Теперь еще и это. Ушел в Глэйд. На рассвете. Туда, где никогда не светит солнце. От этой мысли стало холоднее, чем от прохладного воздуха Аляски.

Как обычно, возле укрепленного входа в пещеры собралась толпа паломников. Весьма зловещего вида. Некоторые были обнажены, со шрамами на спине от самобичевания. Другие одеты в грубые шерстяные балахоны горчичного цвета, выдающие их религиозную принадлежность. Несколько щеголяли искусственными мехами Скорби, а их головы украшали хирургически вживленные острые стержни, торчащие к небу, будто рога молодых оленей.

По телу Александры пробежала дрожь. Вид этих людей вызывал отвращение; таких страданий не причиняла ей даже собственная болезнь. Тем не менее они избежали самых страшных штаммов вируса, отнимающих рассудок. Это подтверждали многочисленные исследования. Они вели нормальную жизнь, подчинялись заведенному порядку, сохраняли обычные умственные способности и стремились пройти путь Лабиринта по своей собственной воле. Александра поняла, что определение безумия следует откорректировать. В буквальном смысле. Она мысленно отметила, что нужно обсудить этот вопрос с составителями словарей. Одно Александра знала наверняка: она не сумасшедшая.

Паломники Лабиринта заметили Эволюционную стражу значительно позже, чем телохранители. Да и не удивительно, иначе им не доверили бы ее защиту. Фанатики представляли для Божества не меньшую опасность, чем все остальные, если не большую. К тому времени как вопли, стенания и истеричные поползновения прикоснуться к Божеству переросли в беспорядочную суету, охранники заняли идеальное положение. Как всегда, им было приказано не причинять людям серьезных травм. Грязные, потные, израненные наседали со всех сторон, предрассветный воздух сотрясали дикие возгласы, и скоро все слилось в один кошмарный вопль, однако никто не приблизился. Гвардейцы умело маневрировали, применяя в случае необходимости пусковые лучи. Электрический гул лучей и запах озона всегда успокаивали Александру. Она – часть Божества, и никто – ни друзья, ни враги, ни почитатели – не смеет ее обидеть.

Ей расчистили путь к массивной стальной двери, которая служила единственным входом на лестницу, ведущую в глубины земли. Пока она пробиралась между тесными рядами людей, многие не оставляли попыток добраться до нее, падали на колени, толкая друг друга, издавали благоговейные крики. Хотя Александра понимала, что без этого не обойтись, напряжение в животе не ослабевало, и она с трудом сдерживала отвращение при виде распластавшихся на земле скорченных тел, о которые спотыкались охранники.

Открыть серую стальную дверь, залапанную бесчисленными руками паломников, могли только три человека на всем белом свете. С помощью технологий, извлеченных из священных руин; из священных же руин извлекли и вообще все, что привело к установлению власти Божества. В этих технологиях скрывалась могущественная сила. Несведущие называли ее магией. Чудом.