Разрушай и подчиняй (ЛП)

— Мне не нужна новая семья. — Я должна была остаться одна. Одна в темноте, чтобы мои воспоминания могли найти меня. Корин провела своей рукой по моей.

— Ты права, тебе не нужна помощь. Потому что у тебя есть я. — Вытаскивая меня из терминала на палящее солнце, она счастливо вздохнула. — Добро пожаловать в Англию, Сара. У меня такое чувство, что мы прекрасно поладим.

И она была права.

Спустя несколько недель, слез перед сном и неуверенности в том, что я научусь жить с пустотой в голове, я нашла свое счастье.

Я исцелялась, пока изучала биологию и английский в университете.

Я перестала зацикливаться на прошлом и стала здоровее сердцем и мозгом.

Корин стала моим миром.

Мое сердце заболело от мысли, что я так быстро оставила ее позади.

Она вернула мне жажду жить; она обнимала меня, когда мне было плохо, и праздновала со мной, когда я побеждала. И в тот момент, когда пришло письмо, и появилась возможность наконец-то, наконец-то узнать правду о том, кем я была, я оставила ее, даже не сказав «пока».

Я проигнорировала голос, который говорил, что глупо гнаться за тем, что было похоронено.

Я не посмела рассказать ей, почему я туда ехала — просто на всякий случай, если она скажет офицерам. Я оставила ей трусливую записку, написала о том, как обстоят дела на работе в Precious Pets, забрала свои скудные сбережения и забронировала билет в одну сторону в Америку.

Но, конечно же, она как-то меня выследила и нашла меня в аэропорту.

Она не пыталась остановить меня.

Больше, чем кто бы то ни было, она понимала, почему я должна это сделать. Почему я должна найти зеленоглазого парня, которого не могла вспомнить.

Я вскочила, как будто была в опасности.

— Ты готова? — Артур ворвался в мои мысли.

Остаточные эмоции одиночества и боязни отказались уходить из моего сердца. Я чувствовала одинокую пустоту, с которой прожила восемь долгих лет. Независимо от того, сколько новых воспоминаний у меня есть, сколько бы переживаний не пережила, я никогда не приму того, что у меня нет прошлого.

Мой желудок сжался при мысли о жизни без него. Восемь лет были бесконечностью и навсегда уничтожили бы меня.

Его глаза устремились в мои, сосредоточенные на взломе и на правосудии. Он был моим защитником, любовником и лучшим другом. Пока я была с ним, все получалось.

— Да я готова. — Разгладив мою черную блузку и узкие темные джинсы, я последовала за ним в гараж и села на мотоцикл.

Я моргнула еще раз, стоя перед исправительным заведением Флориды. Нервный холод спустился вниз по моей спине.

— Еще раз, что мы здесь делаем?

Артур схватил меня за руку. Ведя через двери исправительного заведения, он ответил:

— Чтобы увидеть его.

— Его кого?

— Ты знаешь кого. Человека, который дал мне все, когда остальные отняли у меня это.

Мое сердце екнуло, и забилось быстрее, и вина затопила меня. Я дернула его за руку и остановила его.

— Скажи мне. Здесь и сейчас. Скажи, что с тобой случилось? Почему ты попал в тюрьму. Правду, в этот раз.

Я хотела бы, чтобы у меня была возможность зайти в интернет. Я бы просто ввела в поиск — раскопала бы его дело и узнала, что он скрывает.

Радужка его глаз потемнела, затягивая его взгляд. Он мягко поцеловал меня и грустно улыбнулся.

— Ты мне доверяешь?

Я нахмурилась.

— Да доверяю, пока ты не начинаешь скрывать от меня что-либо.

Его плечи опустились.

— Ты любишь меня?

Я не сомневалась:

— Конечно.

— Тогда, может, этой любви будет достаточно. Просто давай радоваться тому, что мы вместе, и есть так много того, что ты не понимаешь, и я не хочу — не хочу рушить это.

— С чего ты взял, что разрушишь то, что у нас есть? — Я смотрела прямо в его глаза. — Скажи мне, Арт. Ты пугаешь меня.

Обхватив мою щеку, он нежно поцеловал меня. Мне бы очень хотелось посмотреть на это со стороны. Жуткий байкер, одетый в сапоги и кожу, целует девушку вдвое меньшего его, возле тюрьмы.

Прервав поцелуй, он пробормотал:

— Давай пойдем, увидимся с Уолтстритом. А потом... я сделаю все возможное, чтобы объяснить.

Проходить через охрану не было весело.

Артур спокойно реагировал на проверку метало детектором и проходил через рамку, как будто это обычное дело.

Мне не нравилось, когда меня трогали или заставляли чувствовать, что я преступник только из-за того, что мы навещали одного из заключенных. Мое имя было проверено трижды в утвержденном списке посетителей, в котором Арт должен был заранее меня указать, их улыбки были пронизаны подозрением. Неохотно одобрив нас, чтобы мы могли двигаться вперед, когда они пытались найти контрабанду и не нашли, что было почти смешно.

— Такое место истощает тебя, — сказал Артур, когда мы шли по холодному невзрачному коридору. Решетки на окнах и запертые двери были единственным украшением этого места.