Разрушай и подчиняй (ЛП)

— Это не имеет смысла.

— Оно не значит ничего определённого…

— Оно значит…

Мы остановились, улыбаясь друг другу в темноте. Мы постоянно так делали — начинали говорить в один и тот же момент. Такие маленькие вещи, как это, стали возвращаться.

Я хотела, чтобы он радовался.

Он нагнулся и подарил мне нежный поцелуй.

— Продолжай…

Я пыталась понять, есть ли в этом какой-то смысл. Тату было фантастично красивым, но я не помню, с чем конкретно оно меня связывало, — с моим прошлым, — я не помнила.

— Наверное, я хотела что-то красивое, чтобы покрыть уродливость моих шрамов. — Я пожала плечами.

— Мне говорили, что, возможно, я никогда не вспомню. Я надеялась, что боль вернет мне хоть что-то. Что каждое тату возможно откроет то, что сокрыто меня внутри. Глупо, а?

Артур покачал головой.

— Нет, совсем нет. Я хотел бы, чтобы это сработало — тогда возможно ты бы вернулась ко мне быстрее.

Мое сердце сжалось от этой мысли.

Его глаза закрыты; его палец пробежался по внутренней стороне моего бедра, пройдясь по самой моей сердцевине. Стон сорвался с моих губ, когда он задел шрамы.

— Расскажи о твоих тату, — прошептала я, чувствуя, что хочу воссоединения снова.

Он посмотрел вниз на свою руку, которая следовала по моему животу, прослеживала дорожку шрамов.

— Ты знаешь, что они значат, приверженность моему братству. До этого у меня спине была тату Dagger Rose, затем поверх нее была набита тату Corrupts, когда я покинул Dagger Rose. Так вот почему кожа казалась немного грубоватой. Одна поверх другой. Я не знала, что это возможно… замена.

Но это не то, что я хотела знать.

Я приподнялась, целуя его ключицу.

Его дыхание сбилось, когда я выдохнула напротив его кожи.

— А та русалка…

Он расслабился, ведя носом по моему горлу.

— Ты действительно спрашиваешь? Красные волосы, зеленый хвост…

О, боже мой.

— Это Ариэль из «Русалочки»?

Он отклонился, его глаза прищурились.

— Нет, это не чертова русалка, это ты, черт побери!

Я застыла.

— О, я поняла, рыжие волосы. — Я пропустила через пальцы рыжую прядь. — И зеленый хвост — зеленые глаза. — Я моргнула.

Он кивнул.

— Именно.

— Сколько лет тебе было, когда ты набил ее.

— Двадцать четыре. Я сделал ее, когда вышел.

— И весы…это тоже было для меня?

— Все было для тебя, Клео. Я думал, что ты уже это поняла.

Я протянула руку и повела по его щеке, носу и в целом идеальному лицу.

У меня не было слов. Ни одного.

Он забрался на меня. Его бицепсы напряглись, чтобы удержать его вес и не раздавить меня.

Заглядывая мне в глаза, он сказал:

— Я так чертовски скучал по тебе.

Его рот слился с моим в сказочном поцелуе.

Медленном и нежном.

Дающим и поклоняющемся.

Нежные волны, накатывающие на берег, не цунами.

Поцелуй был другим.

До этого они были полны насилия и доминирования. Этот же был сладким и повинующимся. В этот момент мы были не мужчиной и женщиной — но двумя сердцами, которые были соединены неразрывно, и луна была нам свидетелем.

В этом горько-сладком поцелуе и вспомнила о том молодом парне — о том, что никогда не увижу, как он рос. Я скучала по его улыбке. Его простоте.

Я скучала по детству.

Но твое будущее распростёрто перед тобой. Не грусти. Не зацикливайся на вещах, которые ты не сможешь изменить.

Я не знала, что я могу быть настолько мудрой.

— Я люблю тебя, — выдохнула я, лизнув его нижнюю губу.

Он притянул меня ближе, прижимая его лоб к моему.

— Я знаю. Ты была рождена для меня, Клео. Стрелец, упавший с небес, прямо ко мне.

22 глава

Нас объединили звезды. И что же это значит? Что мы уплатили наш долг, и нам наконец-то позволят быть счастливыми? Или может быть мы несчастные влюбленные, которые соединены только надеждой?

В любом случае, я буду бороться за нее.

Я буду бороться, за то, чтобы защитить мое будущее.

И я получу истинное удовольствие, когда моя месть свершится.

Они уплатят не только за свои грехи, но и за то, что сделали с женщиной, которую я обожаю.

Я покажу им, какого монстра они сотворили, когда пытались уничтожить меня.

И я покажу им, кто выиграет.

— Килл

***

Мое тело было, как желе, когда дверь гаража медленно закрывалась за нами, оставляя позади серебро ночи и приветствуя нас в доме Артура.

Путешествие было длинным, и я была благодарна как никогда за то, что я, наконец, слезла с байка, и что после короткого душа я лягу в постель.

Прекрасная постель.

Артур снял мой шлем и затем сгреб меня в охапку, прижав к своей груди.