Разрушение

Он издалека заметил сидящего на скамейке Михаила, хоть видел он его всего один раз, без труда понял, кто этот мужчина, в коротком пальто и темных джинсах. Владу не давали покоя мысли, как такой человек оказался рядом с Евой? Да не просто оказался, а стал ей мужем. Он представил, как они стоят в ЗАГСе, улыбаются друг другу, говорят, что согласны, надевают кольца. Все это заставило Влада улыбнуться, но не от умиления, а скорее от презрения. Он думал об этом, как о невозможном, как будто это все сон. Но от мысли, что это было, пусть давно, но все-таки было, у него внутри все переворачивалось. Влад уничтожал себя, представляя, как этот мужчина ложился с Евой в постель каждый вечер и просыпался каждое утро. Он дрожал от мысли, что каждый новый день она начинала с того, что целовала его губы. И он решительно не понимал, почему же они были вместе.

— Здравствуйте, — Михаил широко улыбнулся.

— Вы подумали над моим предложением?

— Вы меня удивляете! До этого момента я знать не знал даже, как вы выглядите, хотя, определенно видел вас раньше. А теперь что же? Вы предлагаете просто так взять у вас два миллиона? — он встал со скамейки.

— Так вот, сколько вам нужно, — усмехнулся Влад.

Михаил посмотрел на него любопытным взглядом.

— Хорошо, наличными или чеком? — Влад полез в карман и достал карту, — мне будет проще переводом, если честно.

— Я решительно вас не понимаю, хотите возврата с процентом?

— Я вообще не хочу возврата. Я хочу, чтобы вы взяли деньги и исчезли из жизни Евы навсегда, — Влад в упор посмотрел на Михаила.

— Ах вот оно что, коллега с работы. Решили купить мою бывшую жену?

Влад не смог принять такую формулировку, он резко и неожиданно ударил мерзавца. Послышался хруст. Михаил попятился назад и схватился за нос.

— В своем уме? — он сжался и посмотрел на Влада, который вспыхнул и не остыл, — Еве будет интересно узнать об этом.

— Ты, конечно, жалок, но позориться перед ней не станешь, — Влад наспех выписал чек и засунул его в карман куртки Михаила, — надеюсь, ты все понял.

Он ушел быстрым шагом, не оборачиваясь. Никак не укладывалось в его голове, как Ева могла быть с этим мужчиной.

Уже к вечеру Влад был в отеле, чтобы поприсутствовать на первом уроке немецкого языка. Войдя в конференц-зал, он тихо сел у дверей, чтобы никто не заметил его присутствия, однако преподаватель кивнул ему, и группа обернулась. Влад кивнул всем в ответ и махнул рукой, в знак сосредоточения внимания на занятии. Его взгляд привлекла узкая светлая спина, немного сгорбившаяся, и потому, с выступавшими косточками позвоночника. Когда рука что-то записывала, то спина еле заметно выгибалась в противоположном направлении, а если приходилось что-то стирать ластиком или выделять маркером, то она отклонялась то в одну сторону, то в другую, то резко, то плавно. Периодически она насильно выпрямлялась, чтобы размяться.

Ева как будто почувствовала на себе взгляд Влада. Она обернулась, и они оба застыли, смотря друг на друга. Спустя время, Влад сделал усилие и опустил глаза, а когда он посмотрел на нее снова, Ева уже отворачивалась. Он поймал себя на мысли, что как бы часто ее ни видел, ему всегда будет мало, даже несмотря на то, что он мог свободно в памяти воспроизвести ее портрет до мельчайших деталей.

Когда занятие было закончено, Влад напомнил про пятничное собрание, обозначил время и вышел в холл. Он засмотрелся на то, как молодой худой паренек старательно пытается взвалить на тележку чемоданов больше, чем та может уместить, и в это время перед ним промелькнула светлая спина.

— Ева Евгеньевна! — окликнул он.

Ева обернулась и с улыбкой направилась к нему.

— Владислав Михайлович, вы завтра будете с нами? — неожиданно появился Егор. Влад смотрел на Еву — если бы это было возможно, то он бы помахал руками, что бы прогнать Егора как назойливого комара.

— Посмотрим, еще не уточнял свое расписание.

— Владислав Михайлович! — преподаватель окликнул Влада из зала, — можно вас, ненадолго.

В этот момент подошла Ева, и сдержанно улыбнувшись, пожелала ему спокойной ночи.

Влад развернул корпус в сторону конференц-зала, но глаза наблюдали, как за ней закрываются двери лифта. Он неохотно поплелся к преподавателю.

В пятницу вечером улицы оживают раньше обычного. Людей становится больше, а машин меньше. Дороги незаметно превращаются в тротуары. Уже никто никуда не торопится, и если водителю приходится сбавить ход, он не сигналит, а медленно едет, позволяя пешеходам насладиться вечером последнего рабочего дня. Только изредка где можно уловить суетливый объект, работающий по графику два — два или сутки — двое.