Разрушенная

Я смотрю на стоящих вместе маму и Эми. Как и меня, Эми зачистили и потом отдали в мамину семью, но это не меняет того факта, чем они стали друг для друга. Чем стали друг для друга мы все. Но мы не одни.

— Это касается не только нас, но и каждой матери и дочери, каждого отца и сына. Сейчас и в будущем.

Мама смотрит на меня и медленно кивает:

— Ладно, пусть так. Давайте за работу.

Я беру камеру. Первым выступает Мак. Рассказывает о злосчастной школьной экскурсии, когда бомбы антиправительственных террористов убили едва ли не всех ехавших в автобусе пятнадцати-шестнадцатилетних парней и девушек. Как сам получил небольшое ранение. Как его друга, Роберта Армстронга, оттащили от автобуса, в сторону от его погибшей девушки, а позже занесли в список умерших.

После Мака настает очередь мамы. Она рассказала о своем сыне Роберте. О доходивших до нее слухах о том, что он выжил, но подвергся Зачистке. О том, что никаких следов Роберта найти не удалось.

Она выдерживает паузу, смотрит мне в глаза поверх камеры.

— В моей жизни эта трагедия — не единственная. Вы знаете, кто я — Сандра Армстронг-Дэвис. Мой отец, премьер-министр Уильям Адам Армстронг, и моя мать, Линеа Армстронг, погибли от рук АПТ, когда мне было пятнадцать лет. Но и это еще не все. Мои родители намеревались разоблачить злодеяния лордеров; мой отец планировал подать в отставку и распустить правительство. Моя мать рассказала об этом школьной подруге, Астрид Коннор, которая допустила намеренную утечку информации об их местонахождении, в результате чего они погибли от рук террористов. Вы услышите об этом от Стеллы Коннор, моей школьной подруги и дочери Астрид.

Она останавливается:

— Ну как?

Стоящий за камерой Мак поднимает большой палец.

— Блеск. Спасибо.

Я перевожу дух:

— Теперь моя очередь?

— О Колледже Всех Душ могу рассказать я, — предлагает Эйден. — Я тоже там был.

Качаю головой:

— Записывала я, в камеру смотрела я, и подробностей больше тоже видела я. Так что и рассказывать придется мне.

— Точно?

— Точно. И как свидетель я знаю больше. Мам, вы с Эми можете задержаться? Не хочу, чтобы еще оставались какие-то секреты. Все должно открыться, и мне надо, чтобы вы это услышали.

Сажусь на стул. Эми поправляет мне волосы.

— У нас тут не модная фотосессия, — отмахиваюсь я.

Она показывает язык и отступает, чтобы не попасть в кадр.

— Когда будешь готова, — кивает Мак.

Смотрю в камеру, убеждаю себя, что буду разговаривать сама с собой. Больше здесь никого нет — только плюшевый медвежонок смотрит на меня из-за камеры, — так что никто не услышит ни слова.

— Привет. Я хотела бы представиться, но не могу — не знаю, кто я такая. Перед моим рождением одна женщина, о которой вы скоро услышите, оказалась на положении пленницы. Ее имя — Стелла Коннор. Однажды она узнала, что ее мать — Инспектор по контролю за несовершеннолетними, Астрид Коннор — фактически устроила убийство премьер-министра Армстронга и его жены. Чтобы дочь не проговорилась, мать посадила ее под замок. Стелла была беременна, и ее ребенок умер. И тогда Астрид дала дочери новорожденную девочку — меня, пригрозив отобрать, если Стелла скажет кому-то хоть слово, и отпустив нас на свободу. Стелла и ее муж, Дэнни, любили меня и воспитывали как родную.

В десять лет меня похитили АПТ и подвергли опытам по расщеплению сознания. Моим инструктором был террорист по имени Нико, который подстроил так, чтобы в пятнадцать лет лордеры схватили меня и стерли мою память.

После Зачистки меня направили в новую семью, но воспоминания начали возвращаться, а «Лево» перестал контролировать мои действия. План АПТ сработал. Я снова присоединилась к террористам, но лордеры угрозами требовали работать на них.

В День памяти Армстронга я присутствовала на выступлении моей приемной матери, Сандры Армстронг-Дэвис, о которой вы также услышите. — Я умолкаю, набираясь сил, чтобы продолжить, кручу на пальце кольцо Эмили и стараюсь взять себя в руки. — Извините. К руке у меня был пристегнут пистолет. Мама стояла рядом, и я должна была, если она не скажет то, что хотели от нее террористы, убить ее. — Я моргаю, приказываю себе не смотреть на маму и Эми и продолжаю: —Я не смогла это сделать и не стала оставаться до конца церемонии. Я убежала, чтобы попытаться спасти доктора Лизандер, которую террористы захватили после того, как я же ее и предала. Позже я узнала, что коммуникатор, который дал мне Нико и который был замаскирован под «Лево», являлся на самом деле дистанционно управляемой бомбой. Нико планировал подорвать ее во время второй церемонии, когда, как предполагалось, я буду сидеть рядом с мамой и премьер-министром Грегори.