Разрушенные (ЛП)

Черт побери, я нуждался в бое.

Сопляк, который не видел меня горящего гневом, незаметно подошел ближе.

— Вау, я не знал, что вы здесь сегодня, — он склонил голову, посмотрев на меня как фанат. — Это большая честь встретить легендарного Обси...

Эверест фыркнул:

— Ох, дай мне чертов перерыв.

Я посмотрел на парня. Полуголый, у него изо рта текла кровь. Кто-то крепко его разукрасил.

— Уходи, парень. Иди найди другой образец для подражания, — мой голос не повысился, но это и не было нужно. Это отражалось в интонации. Я ненавидел, когда ко мне подлизывались. Подлизывание приводило к привязанности, которая приводила к преданности, а преданность приводила к смерти.

Он нахмурился, отбрасывая назад длинные светлые волосы со лба.

— Умм, извините. Я просто большой фанат. Ваша репутация привела меня сюда.

Я обнажил зубы, заставляя его сделать шаг назад. Вот почему я всегда в темноте. Никто не понимал. Бойцы хотели быть мной, неудачники хотели бежать от меня. Но никто из них не хотел знать мое прошлое. Если бы они знали, они передали бы меня первому встречному федералу за все мои преступления.

Эверест усмехнулся парню.

— Смотри внимательнее, мальчик. Потому что после сегодняшнего вечера — он ходячий мертвец, — Эверест наклонился ко мне. — Добиваешься этого, ублюдок? Мы с моей командой собираемся забрать этот клуб и оставить тебя в грязи.

И вот она. Cвобода. Он сделал это.

Сегодняшний вечер получился интересным. Я планировал укротить себя. Один бой, который закончится без сломанных костей. Но глупость Эвереста принесла ему первоклассную поездку в скорой помощи.

Я забыл про парня-фаната. Адреналин распространился по всему моему телу. Он был сильнее, чем любое запрещенное средство.

— Я хотел пообещать, что ты уйдешь отсюда на своих обеих ногах, но это предложение устарело. Ты, очевидно, не слышал слухов про меня, — я выразил неодобрение, качая головой. — Большая ошибка. Большая, большая ошибка.

Осмотрев Эвереста сверху вниз, я провел рукой по волосам. Воздух наполнился слабым запахом шоколада.

— Ты собираешься взять свою задницу в руки, затем вернуться к своим идиотам и сказать им, что если они приблизятся к моему клубу, они закончат удобрениями в моем гребаном саду.

Эверест зарычал и ринулся вперед. Я уклонился, перед тем как его рука задела какую-либо часть моего тела, и ударил его по почке кулаком. Один тяжелый, жесткий удар. Я наслаждался легкой болью в моих костяшках. Наносите боль — получаете боль. Получаете боль — наносите боль. Урок, который я не забуду никогда.

Задыхаясь, он держался за бок.

— Ты заплатишь за это! Никто на хер не трогает меня! — зарычал Эверест, обнажив золотые зубы. — Тебе лучше уйти, Фокс, или я избавлю твою кричащую задницу от твоей гребаной жизни.

Я позволил ему разглагольствовать, наслаждаясь его злостью, питаясь этим.

— Я закончил спорить, — мое самообладание исчезло, сменилось на холод, которым я жил, пустотой, которую я никогда не был в состоянии потерять. — Полезай в клетку.

Ряд высоких мощных прожекторов были направлены на нас. Под моей черной рубашкой, скатился ручеек пота по пояснице. Единственным украшением была серебряная лиса на грудном кармане.

Я шагнул вперед, пока мы не оказались почти нос к носу. Вдыхая его дешевый одеколон, я не хотел ничего больше, чем откусить его нос и распинать его задницу.

Мое отражение сверкало в его темных глазах — расплывчатое изображение человека без души со шрамом, уродующим его щеку.

Шрам пугал многих людей, но мои глаза сбивали их с толку еще больше, серые, почти бесцветные.

— Мне скучно от твоего неповиновения, Тони. Заставь меня спросить еще раз, и я не обещаю, что ты останешься в живых. У тебя есть парень, который помогает тебе. У меня есть доказательства. Ты можешь кричать и отрицать все, что ты хочешь. Доказательства не врут.

Наклонившись, Эверест оказался слишком близко ко мне.

— Твои мелкие угрозы для меня ничто, Скарфейс. Все обманывают.

— Не в моем клубе, — я щелкнул костяшками пальцев. — Это мой клуб. И ты подчиняешься моим правилам. Если ты не подчиняешься этим правилам, последствия должны быть оплачены, — я сердито посмотрел на него. — Я не хочу повторять тебе снова. Полезай. В. Клетку.

Для большого мужика, называвшего себя убийцей, он сделал шаг назад как трус. Наконец в его глазах сверкнуло понимание.

— Отвали. Я не дерусь с такими муравьями, как ты. — Его злость испарилась, оставляя идиотскую болтовню. — Я дам тебе десять штук за потерю выигрыша для тех, кто не на того поставил в этом бою.

Оскар шагнул вперед, разминая шею. Напряжение в его мышцах посылало мне больше рвения.

— Ты не можешь откупиться от этого. Сказать «нет» хозяину «Обсидиана» — это не вариант. Это в правилах. Он хочет тебя в клетке. Ты лезешь в гребаную клетку.

Я вздрогнул от удовольствия.

«Обсидиан». Он был моим. Мое творение. Единственная вещь, которая давала мне что-то, чтобы жить и сосредоточивать в нем все мои жестокие бесчеловечные склонности. Это было иронично, что единственное место, от которого я бегу всю жизнь, стало моим будущим.

Мысли скакали в глазах Эвереста. Наконец он зарычал: