Разрушенный (ЛП)

— Спасибо, милая. Должность и все такое. Не хотел бы, чтобы твой отец думал, что ты встречаешься с человеком, который не умеет правильно одеваться.

Я вижу, как Хьюго ходит на одни из самых шикарных вечеринок, и он никогда не одевается должным образом. Однажды мы пошли на вечеринку «Black Tie» (прим. форма дресс-кода: костюм, галстук), и он был в костюме и рубашке без галстука. Это самый безобидный дресс-код из тех, что я когда-либо видела. На ужин с отцом я подумала, что черные джинсы вселят надежду. Хотя smart (прим. smart casual: стиль одежды, более повседневный, например, пиджак, футболка, брюки или джинсы в тон пиджаку, и ботинки) на нем хорошо смотрится, вроде действительно хорошо. Эти брюки облегают во всех нужных местах. Я не должна смотреть на Хьюго, но сейчас он неплохо отвлекает.

Его улыбка превращается в широкую ухмылку.

— Ты продолжай так на меня смотреть, и мы никуда не пойдем.

Мои глаза расширяются. Он смеется.

— Мне придется немного подождать, пока Рэмбо успокоится.

Я закатываю глаза.

— Серьезно? У тебя есть выключатель?

— Я предпочитаю, чтобы меня заводили, — он ухмыляется самому себе. — Во всяком случае, ты, хватит фантазий о моем члене. Мы идем?

Я глубоко вздыхаю. Готова, как никогда.

— Конечно.

Хьюго прищуривается, глядя на меня внимательно. Я проталкиваюсь мимо него из ванной в спальню. Думаю, лучше просто убрать это дерьмо с дороги.

У меня сильно сводит живот, когда я вхожу в Cote. Хозяйка встречает нас у дверей и ведет в ресторан. Хьюго следует рядом, держа ладонь на моей спине, пока мы проходим через оживленный ресторан.

Мой отец сидит за столом, его молодая невеста сидит рядом с ним. Конечно, я должна была ожидать того, что он приведет одну из своих последних пассий. Господи, она ненамного старше меня. Я никогда не встречала ее лично. Только слышала о ней. Это та, ради которой он оставил секретаршу. Черт, как ее зовут?

— Молли, — говорит отец и встает.

— Папа.

Он как бы обнимает меня, хотя это жестко и явно неудобно. Быстро отстраняется, и его глаза сужаются, глядя на Хьюго.

— Кто это? — спрашивает он резким голосом.

— Это Хьюго Харрисон. Он друг, — быстро добавляю.

Я не поворачиваюсь к Хьюго. Могу представить, что видит мой отец. Дерзкая улыбка, взлохмаченная, взъерошенная прическа и костюм, который стоит больше, чем автомобиль любого человека. Хьюго — ходячее противоречие, как я всегда и видела его. Я также не сомневаюсь, что он, вероятно, внимательно рассматривает очень широкое декольте невесты. Не то, чтобы мой отец действительно мог его осудить. Я не могу представить, чтобы он был с ней из-за ее яркой личности.

Какими бы самодовольными они ни были, в глубине души все люди одинаковы. Все они животные. По крайней мере, Хьюго это признает. Такие люди, как мой отец, вызывают у меня тошноту, они хотят быть лучше всех, но при всем при этом, они столь же испорчены, если не больше. Моему отцу нравится делать вид, что он святее тебя, и все же он изменил своей жене, своей красивой женщине. Для чего? Мгновенное удовлетворение? Немного дикого секса? Он ничем не лучше всех. Он полный неудачник. Я знаю это, и все же, когда он смотрит на меня, почти чувствую, что сгибаюсь под его давлением.

— Присаживайтесь, — рявкает он.

Отец недоволен, что здесь Хьюго, и, хотя я не хотела, чтобы Хьюго пошел со мной, теперь я рада, что он здесь. Должна удержаться от того, чтобы протянуть руку и схватиться за его ладонь.

— Разве ты не собираешься познакомить меня со своей невестой? — произношу с ложной вежливостью.

— Это Моник.

Она обращает на меня взгляд.

— Привет, Молли.

У нее сильный русский акцент. Казалось бы, ему нравятся русские красавицы. У нее длинные темные волосы и яркие карие глаза. Губы у нее полные, грудь еще больше, а талия крошечная. На ней светло-голубая блузка, темно-синий блейзер поверх и нить жемчуга на шее. Она выглядит неуместно в этой одежде. Мой отец явно пытается сделать ее старше или представительницей высшего класса, или и то, и другое. Это не работает, она просто смешна.

— Вы не против, если я спрошу, сколько вам лет, Моник?

Спрашиваю на беглом русском. Краем глаза я вижу, как голова Хьюго поворачивается ко мне. Мой отец напрягается.

Губы Моник приподняты в уголках.

— Ты говоришь по-русски? Я впечатлена, — отвечает на своем родном языке.

Я киваю.

— Да, меня научила мама, — ее лицо слегка мрачнеет. — Она наполовину русская.

Ее улыбка исчезает, и она возвращается к английскому.

— Отвечая на ваш вопрос, мне двадцать шесть. — Ха, она выглядит моложе. Это серьезный возраст для русской девушки. Обычно они рано выходят замуж.

— Молли, — мой отец шипит себе под нос.

Я игнорирую его и переключаю внимание на Хьюго.

— Что ты хочешь выпить? — спрашиваю его, пытаясь выползти из-под сурового взгляда отца.

У Хьюго легкая улыбка на лице, как если бы он находил всю эту ситуацию забавной.