Разрушители миров (СИ)

— Брр — не удержавшись, выдала вслух девушка, непроизвольно вздрогнув плечами — У меня от них мурашки по коже, быстрее бы свалить из этого инкубаторского мира — тихонько добавила она в сторону громилы.

— Согласен — искренне ответил ей напарник, никогда и ничего прежде не боявшийся, но даже сам сейчас ощущавший некий неприятный холодок по спине — Сделаем дело и уби — он собрался было добавить что-то еще, но дверь, в которую они стучали, наконец распахнулась, заставляя его оборваться на полуслове.

К неописуемому восторгу и удивлению Или на пороге стояла совсем не типичная представительница этой скучной и невзрачной реальности, где даже деревья по всему городу были подстрижены в одном единственном полукруглом стиле, словно соблюдая какой-то обязательный порядок не расти иначе. Брюнетка, стоящая перед ними, хоть и была одета по местному обыкновению, внешне все же разительно отличалась от общей безликой массы реальности № 17 637- идеально пропорциональные рост, фигура и черты лица, точеные формы, нежная, без единого изъяна слегка загорелая кожа, черные, цепляющие, манящие и затягивающие своей глубиной глаза, безупречные прямые темные волосы и пухлые, естественно-розоватые губы. Тут даже Легионер Фемиды замерла в восторженной зависти и сожалении, что сама не обладала хотя бы тридцатью процентами подобного природного дара.

— Добрый день! Вы хозяйка этой квартиры? — не менее ошарашенный увиденным, первым пролепетал Рем, чем сильно изумил свою напарницу, считавшую, что ничто во всей метавселенной не способно вывести его из равновесия.

— Да, меня зовут Карна — с удовольствием представилась девушка, широко улыбаясь — Я врач, вы поэтому ко мне пришли? Вам нужна помощь? Я с радостью вам ее окажу.

***

Вселенная № 17 637. 6 февраля 2 124 год. Воды Атлантического океана. ПАК без названия по указу местных властей.

— Карна, будьте любезны, расскажите нам немного о себе — мягко попросил сидящий напротив девушки, пожилой, приятый мужчина с модной стрижкой, зачесанной на бок — Где вы родились, кто ваши родители, где учились и так далее.

— Я честно говоря даже и не знаю, чем могу быть вам полезна — неопределенно пожимая плечами, ответила та — Почему меня арестовали и привели сюда? Разве здесь не базируются прыгуны? Я думала в этом месте происходят лишь научные открытия, а не допросы.

— Вас никто не арестовывал, просто вы оказались очень интересны для наших исследований. По правде говоря, — искренне признался Тит, вот уже как пол часа внимательно рассматривавший свою находку и ровным счетом пока не понимавший, что в ней может быть такого особенного — я даже и помыслить не мог, что вы окажетесь человеком. Поверьте мне, вам совершенно не о чем беспокоиться. Мы просто проведем ряд экспериментов и…

— И моего согласия на это вы конечно спрашивать не собираетесь — перебила его брюнетка, сердито складывая руки на груди — Я все-таки не из числа первой касты. Благодаря работе доктора, я нахожусь аж в третьей и имею право голоса и опротестования…

— Если вы ничем не угрожаете окружающим, — не давая ей договорить, продолжил, не обращая внимания на ее вопрос, профессор — мы больше не посмеем вас задерживать.

— Да чем, мать вашу, я могу угрожать окружающим? Вы что, не слышали? Я — врач и наоборот спасаю жизни людям! Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?

— Послушайте, дорогая, не усложняйте ситуацию, нам пока лишь нужно узнать вас поближе и ничего более — мягко попросил ее седовласый мужчина, зависнув взглядом где-то в пустом пространстве за ее спиной.

— Хорошо, ладно — быстро сообразив, что не он один решает исход их встречи и есть кто-то еще, кто наблюдает за ними со стороны, согласилась девушка, благодарно махнув головой — Говорят я родилась где-то здесь, в Пятом и до своего шестнадцатилетия жила в приюте. Моя мать якобы оставила меня там еще совсем малюткой, а отец был просто не известен. Полагаю, эта травма и стала причиной того, что я совершенно не помню своего детства, впрочем, как не помню и отрочества с юностью. На мой взгляд это совершенно не удивительно. Вы когда-нибудь бывали в детских домах? Вероятно, у вас они и выглядят как иначе, но у нас это унылое, безрадостное место, где к тебе неизменно относятся, как к вещи — с холодной жестокостью и безразличием. Все, что тебе остается в подобном склепе — это мечтать о скорейшем взрослении и возможности наконец-то покинуть этот ад. Вряд ли у меня там часто выдавались радостные дни. Близкий друзей у меня не было тогда и нет сейчас, так что узнать подробности о себе мне элементарно не у кого. Сознательность пришла лишь когда я оказалась на свободе. Далее я поступила в медицинский институт и стала очень даже не плохим доктором. Вот и вся моя жизнь — на столько проста и не затейлива, что умещается всего в нескольких предложениях.

— Ясно — подозрительно скривившись и что-то отметив в своем пробуке, протянул Тит — Продолжайте.