Разрушители миров (СИ)

Ну, например, ему и по сей день была не понятна вся эта любовь к деревьям, кустарникам и цветам, несущая за собой появление в городах противных насекомых, настырно щебечущих птиц, пресмыкающихся ядовитых гадов, мелких грызунов и пугливых животных, а заодно с ними — грязи, навязчивых запахов и еще кучи всякой разной мало приятной ерунды, которую, к его удивлению, местные аборигены просто обожали. Они при любом удобном случае твердили друг другу, что такое бережное отношение к природе способствует не только очищению и насыщению воздуха кислородом, но и поддерживает отличный экологический фон по всей земле, сохраняя ее в идеальном состоянии. Ко всему прочему недотепы искренне считали, что наличие растительности в городах еще и придает мегаполисам некое эстетическое совершенство и неповторимость. У них даже транспорт был долговечным и экологически чистым — топливо вырабатывалось из воды, генерируемой прямо из атмосферы. Лично Нату все эти доводы казались полной чушью и пустым оправданием, видь там, откуда прибыл он, подобные островки зелени уже давно было заменены на автоматическую выработку и очистку воздуха с помощью специальных агрегатов, а вся эта природная ерунда, для любителей пикникового отдыха, была вынесена далеко за пределы густо населенных пунктов. Да что там деревья, с их наличием повсюду еще можно было как-то свыкнуться, но вот нехватка тех многочисленных удобств, что могли предоставить различного рода роботизированные домашние станции, уличные аппараты и роботы, казалась просто кощунственной. К его ужасу и огромному сожалению, здесь хоть и обитала высокоразвитая продвинутая цивилизация, но пока еще она не достигла тех высот, что могла бы, случись все иначе. Подумать только и видь все из-за того, что кто-то когда-то сделал иной выбор и весь путь развития их вселенной кардинально поменялся.

Однако больше всего директора ВНСПБ раздражало отсутствие у здешних жителей КЭМИ — контролируемого эффекта мозгового имплантата, из-за чего приходилось пользоваться их дурацкими допотопными пробуками и прочими древними средствами коммуникации. В этом мире, исходя из моральных принципов пресловутой научной этики, до сих пор не дошли до улучшения способностей человека, тогда как у них, поставив множество опытов на заключенных и добровольцах еще в пятидесятых годах прошлого века, миллионы людей уже давно и успешно использовали продвинутые модификации. Как только КЭМИ помещали в мозг носителя, тот, помимо прочих полезностей, на подобии бесконтактной передачи информации или возможности мысленных переговоров с выбранным оппонентом на любом расстоянии, мог выработать в себе одну из нескольких уникальных способностей — ту, к которой был наиболее расположен физиологически и психологически. Нату имплантат помог расширить ресурсы зрения, что позволяло ему теперь видеть дальше и лучше остальных или абсолютно наоборот — замечать почти невидимое и читать нечитаемое. Он мог заставить свой мозг приближать и отдалять цели, делать изображение более четким, а при должном сосредоточении, вообще различать фигуры за стеной или видеть в полной темноте. Дома подобный дар считался чем-то рядовым, обыденным и понятным. Здесь же, большинство из тех, кто был посвящен в тайну его способностей, жалели и зачастую сторонились парня, что в принципе было не принято в их обществе, видь подобное пренебрежительное отношение считалось постыдным и не уважительным, а потому всячески избегалось в общении. Будь ты даже запустившим себя до предела человеком, любой, к кому бы ты не обратился за помощью, должен был тебе ее не только оказать, но и обязан был вести себя с тобой на равных. На Ната это правило почему-то никогда не распространялось. Однажды, правдолюбивая Ника сказала, будто подобное происходит лишь потому, что все они считают его жертвой вандального эксперимента и в их светлых головах просто не укладывается, как человек мог пойти на такое добровольно. Гармония, баланс и единство — вот какого лозунга придерживались в этом идеальном мире, но ему он явно не подходил. Все претило Нату в этой реальности, казавшейся приторно-сладкой и неестественно правильной, и как бы смешно это не звучало, но единственная вещь, которую он успел здесь полюбить, было самое что ни на есть настоящее, природное, густое, черно, как смоль, горькое кофе, деревья которого ни в его, ни в одной из реальностей Коалиции Разумных Вселенных не росли вот уже лет сто, а все его искусственные заменители и рядом не стояли с тем, что ему довелось попробовать в этом мире. И теперь не проходило и дня, чтобы директор ВНСПБ не сладился этим невероятно насыщенным ароматом и неповторимым вкусом.

— Кстати говоря, — хмыкнул он вслух, вальяжно потягиваясь в своем огромном черном кресле из отвратительного, на его взгляд, кож зама, который в этой реальности был просто повсюду — Еще очередная чашечка, чтобы сбить накопившуюся сонливость после такой тяжелой недели, мне явно сейчас не помешает и…