Разрыв

– Блядь, – стону я, наполняя ее рот спермой. Я удивлен, что во мне еще что-то осталось, после того, как я кончил в нее. – Хорошая девочка, – шепчу я, пока она проглатывает все до последней капли. Я помогаю ей подняться, и она обнимает меня. Мы стоим так какое-то время, потом она не отстраняется и протягивает мне мою футболку.

Никто из нас двоих не говорит ни слова, когда мы покидает крышу и спускаемся вниз, в нашу комнату. Я оказываюсь на ней в ту же секунду, как за нами закрывается дверь. Сдергиваю эту маленькую юбочку по ее ногам и разрываю тонкую майку на ее груди.

– Знаешь, почему я хотел кончить в твой ротик, детка? – спрашиваю я, когда я щипаю и потираю ее твердые соски.

– Нет, – выдыхает она.

– Потому что я хочу похоронить свое лицо внутри твоей киски и не чувствовать себя так, как будто ем свою сперму.

Она вздыхает, а потом хихикает над моими грязными словечками. Она уже не хихикала через пару секунд, когда обнаженной растянулась на моих коленях лицом вниз.

– Кто-то до этого хотел, чтобы его выпороли, – шепчу я ей на ухо. Она поднимает вверх свою задницу.

Под воздействием похоти некоторые мои эмоции выходят наружу, прожигая себе путь в моей груди. На мгновение я делаю вдох от вида ее идеального зада. Обнаженного под моей рукой.

– Пожалуйста, Данте, – мягко шепчет она. Ее щека прижата к матрасу, и ее большие голубые глаза уставились на меня. Мышцы ее ног напрягаются, когда я провожу по мягким полушариям ее попки. Все в этой девочке такое мягкое, сладкое и идеальное. Все в ней такое, чего такой человек, как я, никогда не должен касаться. Она вздрагивает, когда я пробегаю пальцами по ее спине, жестко обводя ее задницу. Она сглатывает, когда моя рука только опускается на ее задницу. Я действую медленно, не жалея времени на то, чтобы касаться ее между шлепками. На ее губах играет нежная улыбка, когда я начинаю ударять по ее заднице по-настоящему. Она стонет и поджимает под себя руки, но не пытается отодвинуться. Я чередую шлепки по обеим ее половинкам до тех пор, пока они не начинают гореть.

– Достаточно, девочка?

– Нет.

Боюсь, если я продолжу, то наврежу ей. И, думаю, что она понимает, когда сказать «стоп». Поэтому это остается за мной. Провожу руками по ее теплой коже, но это не смягчает мою эрекцию. Обхватываю ее щеки и заставляю ее открыться шире. Она напрягается, и я резко шлепаю по ее бедру.

– Это моя задница, Карина. Моя. Лежи смирно.

Она стонет, но не от страха или боли.

– Прости меня. – Я знаю.

Опускаю руку ей между бедер, открывая ее шире.

– Моя девочка прекрасная и влажная после порки.

Ее глаза прикрываются, и она постанывает, когда я погружаю в нее пальцы. Она подпрыгивает, когда я дотрагиваюсь пальцем до ее клитора.

– Слишком?

– Да.

Я снова погружаю в нее свои пальцы, размазывая ее влагу к ее заднице.

– Хочу, чтобы здесь была твоя пробка. Мне нужно трахнуть твою задницу в ближайшее время.

– О... о... ох, – Она стонет и невнятно бормочет, пока мои пальцы рисуют круги вокруг ее тугого маленького отверстия. – Я... я... я должна что-то сказать тебе,– запинается она.

– Что такое, девочка? – Я перестаю дразнить ее, чтобы она могла говорить.

– Я потеряла свою пробку.

– Потеряла? Как?

Ее лицо становится практически таким же красным, как и ее задница, когда она извивается на моих коленях, чтобы видеть меня лучше.

– Когда он пришел, чтобы забрать меня, он сказал, что мы будем в заточении, поэтому, я взяла ее с собой, когда собиралась. Она в машине со всеми моими книгами и другими вещами. Мне так жаль.

Это плохо, но я не могу сдержать свой смех.

– Ты думала обо мне, девочка?

– Ну, да.

Я поднимаю ее так, чтобы она села ко мне на колени. Хватаю ее за подбородок, разворачивая к себе лицом. Ее рот открывается, и я оставляю влажный горячий поцелуй на губах. Она обнимает мои плечи и углубляет поцелуй. Голодные стоны наполняют мой рот, моя рука двигается к ее затылку, удерживая ее на месте.

Когда я, наконец, отстраняюсь, ее глаза мерцают, губы покрасневшие и припухшие. – Ты сошел с ума?

– Нет. Нет, твою мать. Это мило и так горячо, что ты думала о том, как доставить мне удовольствие, даже тогда, когда тебе было страшно.

Уголки ее рта приподнимаются.

Я стаскиваю ее со своих коленей и укладываю на кровать.

– Давай, время ложиться спать.

Ее взгляд падает на мой твердый, как камень член, который так напряжен, что готов пробить дыру в моих штанах.

– Но?

– Хочешь мой член снова?

– Мне нужно кончить. – Почему-то когда моя маленькая сучка хнычет, это самый сексуальный звук на земле. И все. Ничего меня в ней не раздражает. Как долго это продлится?

Глава 7

Карина

В воскресенье Данте сказал, что уже безопасно и можно вернуться домой. Меня пронизывает счастье при мысли об этом.

Хотя на этот раз никто не беспокоил меня, мне по-прежнему не нравилось спать в доме клуба.

Вернуться в хижину Данте было так странно. Меньше чем сорок восемь часов назад меня похитили прямо со двора.

Внутри все заполнила вонь от сгоревшего цыпленка.