Разрыв

Я сокращаю расстояние между нами, бросаясь к нему. Его руки оборачиваются вокруг меня, и наши рты встречаются. Свист Ромео и хихиканье Афины звучат, как ведро холодной воды на наши головы.

– Я скучала по тебе, – шепчу я, когда мы отстраняемся.

Его нос касается моего.

– Я тоже.

Трусики. Промокли.

Он свободно обнимает меня за плечи и ведет в гараж. Ромео хихикает, а потом обращает свое внимание на Афину. Данте, кажется, помнит, что она все еще тут. Он поднимает подбородок к Ромео.

– Нашел тут что-то неправильное?

– Неа. Без понятия, о чем ты.

Данте открывает дверь и вытаскивает мой рюкзак. Он передает его со знающей улыбкой, и мои щеки вспыхивают. Меня тошнит от воспоминания о том, как я была заточена в машине с Логаном, боясь того, что он мог со мной сделать. Хлопок двери машины заставляет меня подпрыгнуть, и потом Данте оборачивает свои руки вокруг меня. Его губы касаются моего уха.

– Ты в порядке?

Я киваю и трясу головой одновременно, как какая-то сломанная кукла.

– Подумав еще раз, я собираюсь найти ей другую машину, – говорит он Ромео. Его глаза встречают мои.

– Хочу убедиться, что моя девочка в безопасности.

Глаза Афины расширяются. Но на этот раз она держит свой рот закрытым.

– Да, я могу помочь тебе. О чем ты думал?

– Возможно маленький грузовичок.

Данте пробегает тыльной стороной руки по моей щеке.

– Это звучит хорошо?

– Все, что ты считаешь нужным уже самое лучшее.

Он кивает, потом смотрит на Афину.

– Ты не против, чтобы подвезти ее домой? Возможно, вы двое можете вместе потусоваться недолго?

Он вытаскивает свой бумажник и протягивает мне пару купюр.

– Возьмите какую-нибудь пиццу или типа того.

– Окей.

– У меня дело вечером. Приеду домой около десяти вечера.

Мне интересно, что же это за «дело», которое он должен сделать, но я не собираюсь спрашивать перед Афиной и Ромео.

– Вау, – Афина показывает, когда мы возвращаемся в ее машину.

– Он, на самом деле… он невероятный.

– Кто?

Она кидает на меня взгляд.

– Твой мужчина. Ты знаешь, я беспокоилась, что он как какой-то жуткий старый чувак, который использует тебя, но он такой… милый. Ну, он классный, здоровый, страшный байкерский чувак.

Я не могу не посмеяться над тем, как она его видит.

Мы решили посмотреть платья для выпускного. Ну, Афина решила, что мне нужно платье для выпускного. У нее было одно горячее место в шкафу с первого года в школе.

– Я даже не знаю, хочу ли пойти на выпускной, – стону я, когда она тащит меня в свадебный бутик.

– Почему мы здесь?

– Тебе нужно красивое платье, а не какая-то дешевая, пошлая вещь.

– Почему? Я надену его лишь раз.

Она кидает на меня такой взгляд, как будто думает шокировать меня.

– Вот, – говорит она, протягивая мне отвратительное, просто чудовищное кружевное платье светло-голубого цвета.

– Это абсолютно твой цвет.

– Оно выглядит, как какой-то маскарадный костюм. Ни за что! – шепчу я достаточно громко, что продавщица смотрит на меня. Упс.

Наконец, мы останавливаемся на небесно-голубом шелковом платье без рукавов. Юбка достигает моих коленей, и это единственное платье в магазине, у которого достаточная высокая линия декольте, чтобы прикрыть мою грудь.

– Так много материала для девушки байкера, – дразнит меня Афина, когда я примеряю его для нее.

– Данте пойдет с тобой?

Я не могу не засмеяться.

– Ни за что на свете. Почему он должен идти на школьный выпускной?

– Э, потому что он твой бойфренд?

– Бойфренд. В нем нет ничего от мальчишки.

Она издает раздраженное фырканье.

– Все равно.

Ее глаза сверкают от удовольствия.

Данте

Удача одет, как классический плохой парень, во все черное и ждет меня снаружи, когда я подъезжаю к клубу. Мы не утруждаем себя тем, чтобы надеть наши жилеты. Это личное.

Он ведет машину, пока я перебираю свою сумку с игрушками для допросов. Мои кулаки достаточно смертоносны, но мне нравятся визуальные эффекты.

Интеллект Удачи был хорош. Автомобиль вице-президента стоит на подъездной дорожке. Никаких других соседей в поле зрения. Несмотря на это, мы паркуемся подальше от дома и остаемся далеко от дороги.

Я не беспокоюсь о таких любезностях, как стук в дверь. После обхода дома мы определяем, что Хэккет один на кухне. Звон разбитой стеклянной ставни в задней двери привлекает его внимание, но он настолько ошеломлен, настолько не привык к чему-то, прерывающему его идеальную жизнь, что он просто стоит, глядя на нас, когда мы врываемся в дом.

Я не утруждаю себя тем, чтобы прикрыть лицо. Он за пару секунд узнает, почему я здесь, и кто я.

Я указываю на один из обеденных стульев.

– Сядь.

– Что вы имеете в виду? Я могу дать вам денег.

Эти ушлепки всегда думают только о деньгах.

– Сядь, мать твою.

Он садится. Удача привязывает его к стулу, и я склоняюсь к его лицу.

– У нас с тобой есть одно дело, которое надо обсудить, Дэниэл.

– Кто вы?

Мой кулак соединяется с его челюстью, откидывая его голову назад. Я едва чувствую это, но он ведет себя так, как будто я прострелил ему колено.

– Заткнись, твою мать. Кто сказал тебе о Карине Риверс?

Он сплевывает кровь и трясет головой.

– Что? Это о студентке?