Разрыв

– Ты... ты... сделал это для меня?

– Да. Никогда не делал такой фигни до этого.

Мой нос жжет, и глаза на мокром месте. Потом я вспоминаю, зачем я здесь.

– Данте, Мистер Хэккет. Это то, что ты должен был сделать прошлой ночью?

Его лицо застывает во что-то более суровое и пугающее.

– Не спрашивай меня о таком, детка.

Данте

Черт меня дери. Никогда не думал, что этот неспокойный хрен ушел бы на работу весь избитый. Думал, что он позвонит и скажется больным на всю оставшуюся неделю.

И Карина собрала это вместе так быстро. На будущее, мне надо держать в уме, как чертовски умна моя девочка.

Ее лицо сникает от моих суровых слов. Но ей нужно кое-что понять. Клубные дела, мои дела, это не ее дела. Всегда. Я не хочу, чтобы что-то из моего дерьма касалось ее.

Ее верхняя губа дрожит. И я почти сожалею о том, что был так резок.

– Данте, ты сделал это... для меня? Я не могу даже... что если?

– Что, малышка? Говори.

Она кидается ко мне. Конечно, я обнимаю ее. Она издает сильные всхлипы.

– Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось. Что если он скажет полиции? Я не могу потерять тебя.

Пиздец.

Она не беспокоится о том, что я сделал. Она не беспокоиться о какой-либо отдаче, которая может коснуться ее. Нет, моя маленькая сучка беспокоиться обо мне. Беспокоится, что меня могут забрать от нее.

– Тихо, девочка. Я в порядке. Со мной ничего не случится. Он не скажет копам, поверь мне. Но тебе нужно понять кое-что обо мне, Карина. Никто не может не уважать мою девушку. Никто тебе не угрожает. Есть гребаные последствия, обижать то, что мое.

– Данте, – она вздыхает так сладко, – Никто никогда не заставлял меня чувствовать... я никогда... не имела значения для кого-то.

Мой рот обрушивается на ее, и мы натыкаемся на кровать. Мой мозг на автопилоте, когда я раздеваю ее и вытаскиваю свой член.

– Ты важна для меня, детка. Я не знаю, как. Или почему. Но ты важнее, чем что-либо еще, – рычу я около ее горла, когда толкаюсь в нее.

Она хнычет и вскрикивает. Ее маленькие руки бешено работают, чтобы раздеть меня. Несмотря на то, что я не дал ей ни секунды, так как уже вколачиваюсь в нее. Наконец, она сдается и держится за меня.

– Данте, – шепчет она, и продолжает шептать, когда я продолжаю свой грязные действия с ней. Есть слова, которые я хочу сказать ей, но пока еще не могу. Они в моей голове, но я не знаю, как заставить их выйти наружу. Вместо этого я продолжаю давать ей то, что я знаю, как ей дать. Мой член и оргазм или пару. Это все, что я могу дать прямо сейчас, но знаю, что этого недостаточно.

Она заслуживает большего.

– Ты проснулась, детка?

– Нет, – бормочет она у моего плеча. – Умерла и отправилась на небеса, – добавляет она с мягким хихиканьем.

Ну, разве этого недостаточно, чтобы раздуть мое эго?

– Данте?

– Да?

– Спасибо, что защищаешь меня. Ты выяснил кто?

– Малышка, что я сказал тебе?

Она обращает ко мне пустой взгляд. Да, я сказал много вещей, прежде чем вколачивать ее в матрас.

– Не спрашивай меня о клубных делах.

– Но это не клубное дело, это обо мне. Ты можешь попасть в неприятности из-за меня.

Блядь. Сколько я буду обременять ее этим?

– Удача был со мной. А это делает дело клубным.

– Ты просто забудь об этом и продолжай жить как обычно. Он не побеспокоит тебя снова, если хочет жить.

Она медлит, и я вижу, как дюжина или еще большее количество вопросов формируются в ее голове. Затем она морщит губы, отворачивается и кивает.

– Хочешь домой?

Она садится, убирает волосы с потного лба.

– Мы можем? Мне нравится комната, Данте, спасибо.

– Но тебе более комфортно дома?

Она кивает.

– Одевайся.

Я так загипнотизирован, наблюдая, за ее голой попкой, ерзающей, одевая шорты, что мне нужно привести себя в порядок. Только когда она бросает на меня вопросительный взгляд, я, наконец, получаю свою задницу в своей распоряжение. У этой женщины есть сила послать каждую последнюю извилину мозга прямо в мой член.

И говоря о людях, которые думают членами. Когда мы спускаемся вниз, Ромео болтает с подружкой Карины, Афиной. Кажется, она никогда, блядь, не уезжает после того, как привозит мою девочку.

Карина смотрит на меня взволнованным взглядом. Как будто я буду злиться на нее за мое плохое суждение о президенте и ее создающей проблемы маленькой подружке.

– Афина, – она хватает и затем вытаскивает ее за входную дверь.

– Какого черта ты делаешь? – спрашиваю я президента, несмотря на то, что он так сосредоточен на входной двери, что я сомневаюсь, что он меня услышал.

Он поворачивается ко мне с грязной усмешкой на лице.

– Она зажигалка.

– Она немного молода для тебя, ты так не думаешь?

Ромео смеется.

– Ты, блядь, сейчас серьезно? Она бы даже не была здесь, если бы не ты, любитель малолеток.

– Да, ну, она несовершеннолетняя. Так что я бы подождал до него.

Наконец, это вызывает ухмылку на его лице.

– Она забыла упомянуть об этом.

– Ну, я уверена, что она упоминала.

Карина заходит в дверь и торопится ко мне.

– Я отправила ее домой, – шепчет она.

Ромео поднимает на нас подбородок.

– Эй, Карина. Ты не хочешь, чтобы твои соблазнительные подружки были в моем клубе?