Разрыв

Моя кожа пылает от его напряжённого голоса и того, как он, похоже, хочет познать меня. Это неправильно, но все же так хорошо.

Он прижимает палец к моему клитору, и я подскакиваю, вжимаясь в его руку. Ох, твою мать. Его язык вдавливается в меня, вбирая меня вновь, и ещё больше хныкающих звуков исходит от меня.

– Блядь. Ты лучшее, что я пробовал в жизни. – Его слова вибрируют напротив моей киски, делая меня ещё более безумной. Он удерживает меня открытой и набрасывается на меня своими губами и языком, пожирая меня до тех пор, пока я не начинаю сопротивляться и извиваться перед его лицом. Один палец двигается по моей киске, а потом проскальзывает вглубь, умело отыскивая то место, которое заставляет меня кричать и сильнее тереться об его лицо.

Я почти кончаю, трепеща, когда он сползает по моему телу, опускаясь между моих ног. Я дрожу, когда головка его члена прижимается ко мне.

– Хорошо, девочка?

– О, да. Пожалуйста, дай мне больше.

– Ты этого хочешь? – поддразнивает он меня, толкаясь в меня так, что я сейчас заплачу от отчаяния. – Данте, прекрати меня дразнить...

Его тёплый грубоватый смех раздаётся надо мной.

– Это убивает меня так же, как и тебя.

Я задираю свои бёдра ещё выше.

– Тогда трахни меня, наконец.

Он наклоняется вперёд, прикусывая зубами чувствительную кожу у меня на шее.

– Тише, девочка. Не вынуждай меня отшлёпать тебя.

– Может, я хочу этого.

Он, в конце концов, проявляет милосердие – входит в меня до упора и замирает.

– Боже, девочка. Я настолько не контролировал себя только, когда был подростком.

Я не совсем уверена, что он имеет в виду, но напрягаю и выгибаю свою спину. Он прижимается ко мне своими бёдрами, погружаясь ещё глубже, но по-прежнему не позволяя мне подняться.

– Не. Двигайся. Мать твою. – Рычит он мне в ухо.

Мои руки обхватывают его за шею, и я поднимаюсь так, чтобы прошептать ему на ухо:

– Сделай это жёстче. Трахни меня именно так, как ты хочешь. Так, как будто тебе было страшно так же, как и мне.

Он подаётся назад, и даже в темноте я вижу, как он вглядывается в моё лицо. Он выходит из меня, а затем подаётся обратно, но уже сильнее, чем прежде.

Закрыв глаза, я откидываюсь на спинку кровати, выгнув спину и предлагая себя ему. Его рот накрывает мою грудь, посасывая моё сосок с такой силой, что жёсткое удовольствие, звеня, пробегает через меня. Он переходит к другой груди, даря ей такую же ласку, и я извиваюсь под ним, пока он не врезается в меня вновь. Его медленные рваные вздохи возбуждают меня ещё больше. Каждый раз, когда он толкается в меня, он касается моего клитора, а потом выходит так медленно, замирая напротив того самого местечка, что ощущается совершенно невообразимо.

– Ещё,– я успеваю проговорить это, прежде чем он вновь таранит мой вход. Я задыхаюсь и стону от удивления, а затем хихикаю, потому что это невероятно. Потом он укладывает своё крупное тело на меня так, что мы крепко прижаты друг к другу, и он вбивается в меня сильнее и быстрее.

Я задыхаюсь, а его рот накрывает мой, целуя жёстко до тех пор, пока я не разрываю его и не разлетаюсь на части. На это раз он достигает вершины вместе со мной, и я чувствую каждый толчок и рывок, когда он заполняет меня своей спермой. Даже когда его разрядка ослабевает, он продолжает толкаться в меня, вытягивая последние импульсы удовольствия из моего тела.

Он поднимается на руках и целует мою щёку.

– Карина? Детка? Почему, ты плачешь?

– Я так счастлива, что оказалась дома.

Данте

Я ощущаю то же самое. Мы не дома, но её дом рядом со мной. Где бы я ни был, она принадлежит мне. Я прижимаюсь губами к её лбу и скатываюсь с неё.

– Да, я тоже.

Двигаясь, она устраивается у меня под рукой, пока её голова не ложится на мою грудь. Тёплое дыхание ласкает мою кожу. Я даю ей немного времени на то, чтобы восстановить дыхание. Моя рука изгибается, слегка сжимая её.

– Нам надо поговорить, малышка.

Она шевелится, прижимая руку к моей груди, и садится, прижимая к себе простынь. Потянувшись, я включаю лампу рядом с кроватью. Она отбрасывает слабый ореол света вокруг нее, но сейчас этого достаточно.

– О чём? – спрашивает она.

Я поднимаюсь, облокотившись на спинку кровати, и она отодвигается спиной к стене.

– Мне надо, чтобы ты рассказала обо всём, что произошло.

– Но я уже...

– Карина, – говорю я с нажимом, и её глаза широко распахиваются. – Скажи мне всё, что он тебе говорил.

– Он сказал много безумных вещей.

Это будет похоже на то, когда вырывают зуб. Хорошо, что я имею опыт в извлечении информации из тех, кто с неохотой идёт на контакт. Но плохо то, что я не могу использовать свои обычные методы по отношению к этой девчонке.

– Расскажи мне, как вы впервые встретили вдруг друга.

Она морщится так, как будто не может понять, зачем мне нужно знать эту часть истории. Я тоже не совсем уверен, но я чувствую, что огромный кусок головоломки скрыт именно в её прошлом.