Разрыв-трава

Сонет

На запад, на восток всмотрись, внемли, —

Об этих днях напишет новый Пимен,
Что ненависти пламень был взаимен
У сих народов моря и земли.

Мы все пройдем, но устоят Кремли,

И по церквам не отзвучит прокимен,
И так же будет пламенен и дымен
Закат золотоперистый вдали.

И человек иную жизнь наладит,

На лад иной цевницы зазвучат,
И в тихий час старик сберет внучат:

«Вот этим чаял победить мой прадед», —

Он вымолвит, печально поражен, —
И праздный меч не вынет из ножон.

* * *

Тень от ветряка

Над виноградником кружит.
Тайная тоска
Над сердцем ворожит.
Снова темный круг
Сомкнулся надо мной,
О, мой нежный друг,
Неумолимый мой!
В душной тишине
Ожесточенный треск цикад.
Ни тебе, ни мне,
Нам нет пути назад, —
Томный, знойный дух
Витает над землей…
О, мой страстный друг,
Неутолимый мой!

1918

Ю. Л. Римской-Корсаковой

* * *

Тихо плачу и пою,

отпеваю жизнь мою.
В комнате полутемно,
тускло светится окно,
и выходит из угла
старым оборотнем мгла.
Скучно шаркает туфлями
и опять, Бог весть о чем,
все упрямей и упрямей
шамкает беззубым ртом.
Тенью длинной и сутулой
распласталась на стене,
и становится за стулом,
и нашептывает мне,
и шушукает мне в ухо,
и хихикает старуха:
«Помереть — не померла,
только время провела!»

11 апреля 1927

* * *

Тоскую, как тоскуют звери,

Тоскует каждый позвонок,
И сердце — как звонок у двери,
И кто-то дернул за звонок.

Дрожи, пустая дребезжалка,

Звони тревогу, дребезжи…
Пора на свалку! И не жалко
При жизни бросить эту жизнь…

Прощай и ты, Седая Муза,

Огонь моих прощальных дней,
Была ты музыкою музык
Душе измученной моей!

Уж не склоняюсь к изголовью,

Твоих я вздохов не ловлю, —
И страшно молвить: ни любовью,
Ни ненавистью не люблю!

26 января 1933

* * *

Ты помнишь коридорчик узенький

В кустах смородинных?..
С тех пор мечте ты стала музыкой,
Чудесной родиной.

Ты жизнию и смертью стала мне —

Такая хрупкая —
И ты истаяла, усталая,
Моя голубка!..

Прости, что я, как гость непрошеный,

Тебя не радую,
Что я сама под страстной ношею
Под этой падаю.

О, эта грусть неутолимая!

Ей нету имени…
Прости, что я люблю, любимая,
Прости, прости меня!

5 февраля 1933

* * *

Узорами заволокло

Мое окно. — О, день разлуки! —
Я на шершавое стекло
Кладу тоскующие руки.

Гляжу на первый стужи дар

Опустошенными глазами,
Как тает ледяной муар
И расползается слезами.

Ограду, перерос сугроб,

Махровей иней и пушистей,
И садик — как парчевый гроб,
Под серебром бахром и кистей…

Никто не едет, не идет,

И телефон молчит жестоко.
Гадаю — нечет или чет? —
По буквам вывески Жорж Блока.

1915