Разрыв. Записки атомного физика

ПРЕДИСЛОВИЕ

Недавно в библиотеке одной из лабораторий я случайно наткнулся на шкаф, в котором стояли четыре невзрачных сереньких томика под названием «Сессия Академии Наук СССР по мирному использованию атомной энергии, 1—5 июля 1955 г.». Рядом датированные 1956 годом покоились их двойники, но уже на английском языке, появившиеся на свет по воле Комиссии по атомной энергии США. Заглянув ради любопытства на внутреннюю сторону обложек, где были приклеены маленькие белые листочки, я не увидел ни одного штампа библиотеки. Никто никогда в гигантской лаборатории не брал к себе в кабинет или домой ни один из томов. По крайней мере, за последние двадцать лет. Это не удивительно. Книги тоже стареют и умирают, а научные особенно быстро.

Я легко нашел интересовавший меня доклад и, когда прочитал его название, меня словно обдало морозным уральским воздухом. Я не собирался читать доклад, потому что знал, что через две или три границы найду рисунок, сделанный когда-то мной, он буквально впился во введение с недовысказанными мыслями и недомолвками. Вводная часть кончилась словами «Весь комплекс исследований проводился под руководством и при непосредственном части и группы физиков старшего поколения». Когда я несколько раз перечитал давно забытую фразу, словно из белесого тумана на мгновение глянули на меня лица людей, давно ушедших из моей жизни. И, в который раз, я спросил себя, неужели, что случилось со мной, правда? Настолько непохожая на правду, что я не удивлюсь, если кто-нибудь, услышав мою историю, с сомнением покачает головой.

Рассказать о себе — значит поведать что-то и об обществе, в котором живешь или жил. Это совсем не просто, но у меня есть тайная надежда, что даже при всех шероховатостях моего изложения читатель узнает новое о жизни и душах моих соотечественников.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Когда я впервые услышал эту историю, она поразила меня странной предопределенностью, почти запрограммированностью. Случайные факты сошлись словно хорошо подогнанные друг к другу детали. Два обломка монеты, гулявшие по белому свету, встретились в нужном месте и сложились в одно целое, зубец к зубцу.

Одна из многих военных эскадрилий весной 1942 года после боев была отведена на отдых под Воронеж. Служивший в ней техник-лейтенант из Ленинграда поспешил в университетскую библиотеку, где его ждали свежие американские журналы. Среди них оказался нужный номер в хорошо знакомой зеленоватой обложке. Времени на чтение почти не было, да и зачем читать статьи по физике, когда впереди снова фронт. Техник-лейтенант ищет предметный указатель, всегда печатаемый в конце журнала. Найдена нужная буква, но почему нет нужного слова? Где оно — «деление атомных ядер»? С другими словами все обстоит благополучно, а это исчезло таинственным образом. Что случилось с американскими учеными, которые совсем еще недавно активно изучали интересное физическое явление? Сейчас в Америке ночь, но утром ученые встанут, как обычно, позавтракают, прочитают утренние газеты и отправятся в свои лаборатории. В Америке не рвутся бомбы, и не стреляют пушки. Что же произошло с физиками, интересовавшимися делением урана? В предыдущих выпусках журнала статей на эту тему сколько угодно. Над этим странным делом стоило задуматься.