Разрывая кокон (СИ)

Девушка по глотку тянула чай, крутила в пальцах визитку. Зыбкая надежда - Ростислав Скелет. Или Скэлет, как бизнесмен называл себя на западный манер, пытаясь придать фамилии новые смыслы. Что она знает об этом человеке? Несмотря на то, что новости пестрели репортажами об участии господина Скелета во всевозможных благотворительных акциях - и он действительно отстроил для города пару стадионов и клиник - Полина не обольщалась. Она работала на Ростислава не первый год и помнила, с каким скрипом он повышал зарплаты, а если и повышал, то какой отдачи требовал взамен. Ходили слухи, что Скелет был причастен к трагедии, унесшей около сотни жизней - загорелась только что сданная высотка, где использовались слишком дешевые материалы для теплоизоляции, огонь перекинулся на соседний дом. Из-за нарушений норм строительства - здания стояли вплотную друг к другу и количество этажей было вдвое больше допустимого уровня - пожарные не смогли подъехать и оказать помощь. Тогда Ростислав Скелет сумел доказать, что лишь инвестировал проект, но ни в коем случае не имел отношение к его реализации. Естественно, ни о каких компенсациях семьям погибших не шло и речи...

Скелет не был тем человеком, который протянет руку помощи в трудную минуту. Он обязательно что-то захочет взамен, но что именно? Услуги декоратора? Смешно! У нее за плечами только филфак и неоконченная художка.

Полина вздохнула. Другого выхода нет. Что бы Скелет ни попросил, она должна будет это дать - и попросить взамен то, что нужно ей. Решилась, набрала номер. Но ответом ей были лишь длинные гудки.

***

Двенадцать ступенек вниз - и Полина оказалась у подвальной двери. В нос пахнуло сыростью и старыми вещами. Она достала домашнюю связку ключей и принялась искать подходящий к увесистому амбарному замку, который еле держался на трухлявой двери. В их семье ключи не выбрасывали, даже если замок выходил из строя - будто ждали, что когда-нибудь снова найдется дверь, которую ключ откроет. Полина никак не могла запомнить, какой из них от чего, и каждый раз долго возилась, пытаясь подобрать нужный. Наконец замок открылся, и она сняла его с ржавых петель.

Она налегла плечом на осевшую дверь, и та, оставляя в пыли подвала круг, нехотя поддалась. Девушка переступила грань, за которую был заказан путь солнечному свету, и очутилась в кромешной темноте. Она выудила из кармана фонарик, луч выхватил трубы в обрывках стекловаты, кое-как сложенные доски, пористый ракушняк стен.

Казалось, этот камень хранит всю историю их семьи - когда-то не такой уж малочисленной. Но мама скончалась от острой формы гриппа, когда Полине едва исполнилось два, а Темке - годик; папа бросил их, оставив на попечение бабушки. Ита не любила говорить об отце и злилась каждый раз, когда Полина приставала с расспросами. Сама она помнила лишь фрагменты, которые не складывались в один образ: прикосновение колючей щеки, ясные голубые глаза, твердая ладонь с мозолями, мягкие волоски на руках. Ребенком Полина воображала, что у отца просто появились важные дела, но когда-нибудь он обязательно вернется. Годы шли, и пришлось признать: если бы хотел, папа давно бы нашел дорогу домой. Их с Темой растила бабушка Ирина. В детстве Полине плохо давалась "р" и она переиначила имя на свой манер: Ита. Вокруг бабушки крутились люди - независимая, веселая, талантливая, добрая - она притягивала к себе всех и вся. Полина обожала Иту, грелась в ее лучах, но понимала, что никогда не станет такой же. Бабушка искренне любила людей, а Полина терпела их. Слишком скрытная, молчаливая, недоверчивая, она сторонилась шумных компаний Иты, чувствовала себя там чужой, ревновала. Темка, напротив, рвался с бабулей в турпоходы, бренчал на гитаре до утра, панибратствовал с каждый встречным. Но толку из этого тоже не вышло.

После смерти бабушки Полина растеряла всех ее знакомых, лишь Фаина Бершадская, коллега Иты, заботилась об их безалаберном семействе...

Полина не заглядывала в подвал еще с детства. Тогда старые вещи казались необыкновенно интересными, здесь можно было сидеть часами, перебирая фарфоровые чайники с отломанными носами, рассматривая пузатые старинные бутылки, или любуясь дедушкиными ржавыми ледорубами. Но Ита не одобряла подвальное затворничество Полины и всеми силами выманивала ребенка наверх - поближе к свету.

Только в последние недели перед смертью бабушка зачем-то надолго запиралась в подвале. На расспросы сухо отвечала: "Когда-нибудь тебе придется туда спуститься". Подробности Ита не стала уточнять. "Сама поймешь", - отмахнулась она.

Что бабушка прятала в подвале? Почему ничего не рассказала внучке? Полина понимала - сейчас не самое лучшее время разгадывать семейные тайны, но воспоминание не давало покоя. А, может, она найдет в подвале какую-то подсказку? Или отыщет что-то ценное?