Разрывая стены

Уникальность Дэша была в том, что он одинаково хорошо чувствовал кристаллы разными способами, в то время как большинство Искателей пользовались только одним каналом. Он их слышал, видел на изнанке век или сверканием в прозрачном воздухе, вдыхал их ароматы. И да, парень был настолько силен, что напоминал ходячую антенну, сканирующую пространство, создавая при этом такое мощное поле, что Ана начинала чувствовать вместе с ним. Обычно ей открывались голоса (скорее, шепот) камней, но пока она исследовала с Дэшем новые ответвления ущелья, у нее дважды получилось увидеть полупрозрачный кристалл над тем местом, где он находился, и ветер приносил ей незнакомые ароматы. Создавалось впечатление, что перед Аной раскрыли несколько книг на незнакомом языке, и она пытается разгадать значение странных знаков. Это было интересно и завораживающе, пока она не зазвучал особый зов камня. Не пение, а ровный ритм. Пульсация, словно рядом бьется живое сердце. И с каждым ударом в душе Аны обрушивались стены с трудом обретенного спокойствия. Дикая, дикая… Совершенно дикая мысль пронзила насквозь — что это сердце Бэя. Оно бьется — в этом мире или между мирами. В ее душе. Памяти… Ана шла, не разбирая дороги, пока не споткнулась, и упала бы в песок, если бы Дэш не удержал ее и не усадил на плоский камень в тени.

— Ты! Слышишь? Ты! Слышишь? — повторяла она в такт настойчивому ритму, получая растерянное покачивание головой в ответ. Так продолжалось неизвестно сколько раз, неизвестно сколько минут, пока неведомый пульс не затих. Пропал, оставив девушку обессиленной и опустошенной.

Ана еще долго приходила в себя и тряслась холодным ознобом под взволнованными взглядами своего юного учителя.

— Расскажешь? — спросил Дэш, когда девушка немного успокоилась.

— Я слышала очень странный голос камня. Как бой колокола, — соврала она, но правда была слишком личным переживанием. — Если ты ничего не заметил, значит, мне показалось?

— Не знаю, Ана, — признался Дэш, — это мог быть звуковой мираж, но иногда кристаллы открываются только одному Искателю. Пустышку, что можно зарядить энергией, тоже слышат только те одаренные, которые смогут с ним работать.

Нет, Ана была готова поверить в мираж, но не в пустоту камня, который бился раненным сердцем.

— Присядь рядом, пожалуйста, — она показала на камень рядом с собой. Сам собой складывался хороший момент, чтобы задавать мучавшие ее вопросы. — Почему, Дэш? Мне казалось, ты не хотел становиться жрецом.

Стоит ли говорить, что Ана готовилась принять предложение парня для Отбора? Нет, ведь это не имело больше никакого значения.

— Почему ты с Наследником? — ответил Дэш вопросом на вопрос.

— Я всегда была с ним.

Ответ — почти правда.

— А я всегда был Любимцем Жрецов. Они меня нашли, учили, порой содержали. Зачем бегать от Судьбы?

Ана тоже пользовалась подобными аргументами.

— Я бы даже поверила, если бы твое решение не стало таким неожиданным. Ведь у тебя были совсем иные планы. И всем известно, что Храм надеялся на твою победу и место в Совете. Давай начистоту?

Ана бессовестно пользовалась своей бледностью, близостью к Дэшу, добавляла участия в голос, чувствуя, что парень не остается равнодушен к ее уловкам. Шпинель привык закрываться от ревности и презрения, но он не знал, как прятаться от искреннего участия. И крепость сдалась.

— Храм надеялся на мою победу, но знал, что простолюдину будет трудно найти себе пару. Какими бы ни были ожидания и планы жрецов относительно меня, они не могут отказать одаренному, решившему принять посвящение, если его выбор одобрили духи и поддержал хотя бы один из Высших жрецов.

— Им был тот Истинный, что сейчас с Ларсом? — Ана все-таки не выдержала и задала мучивший ее вопрос. — Как вы не путаетесь между собой, без имен?

Дэш рассмеялся,

— Имена есть, даже что-то вроде обращений, определяющих статус жреца, но не для мира, только для Храма.

— Это из-за Рока? Что он тебе сказал, заставившее изменить планы?

Дэш подобрал с земли несколько мелких камней и начал бросать их, пытаясь задеть большую ящерицу, гревшуюся на солнце в метрах десяти от них с Аной.

— Дэш!

— Меня нельзя так больше называть.

Полетел камень. Упал слишком далеко от рептилии, чтобы напугать.

— Ну мне-то можно, когда никого нет рядом.

— Ну если только, когда никого нет. А нас ящерица подслушивает.

— Не дури, — Ана толкнула Дэша в бок.

Еще никогда она не препиралась с этим парнем вот так — шутя! С Дэшем, смотревшим на Ану жарким взглядом и все время стремившимся перешагнуть черту дружеских отношений, это было невозможно. Но теперь, когда черта превратилась в невидимую стену, ничего не осталось от былого напряжения, ему на смену пришла легкость.

— Что он тебе сказал? О предопределении Судьбы?

— Конечно. Ты ведь тоже во все это поверила. В Ткачей и в гобелены, сплетенные из людских судеб.

Ана кивнула, честно признаваясь. И ей тоже захотелось прогнать ни в чем неповинную ящерицу. Она нашла под ногами мелкий камушек и прицелилась.

— А еще что сказал?

Тоже не попала.

— Что подвиги легче совершать на глазах толпы, чем когда о них никто не узнает.

— Это к чему?