Разум: от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Эволюцию от как к зачем можно проследить в нашем описании постепенного возникновения живых существ из каскада пребиотических циклов. Блуждающая целесообразность возникает в виде причин существования некоторых свойств; они не предполагают существования разумных создателей, даже если результат созидательного процесса поразительно хорош. Например, причины создания колониями термитов их удивительных сооружений существуют, хотя сами термиты, в отличие от Гауди, этих причин не осознают и ими не руководствуются; их замечательное создание не является результатом труда разумного создателя.

4. Две странные инверсии причинности

Как Дарвин и Тьюринг разрушили чары

До Дарвина мир объединяла не наука, а традиции. Все, что существовало во Вселенной, от самой возвышенной сущности до самой скромной (муравей, камушек, дождевая капелька), было созданием еще более возвышенной сущности, Бога, всемогущего и всеведущего разумного Творца, – он был поразительно похож на второе по значению возвышенное существо, поплоше. Подобное положение вещей можно назвать нисходящей теорией творения. Дарвин заменил ее теорией творения, возникающей «ниоткуда», как пузырьки в газировке. Роберт Маккензи Беверли¹², один из критиков Дарвина в XIX веке, выразился об этом весьма живо:

«Главным Творцом теории, которую мы обсуждаем, стало Тотальное Невежество; получается, фундаментальным принципом, на котором покоится мироздание, служит предположение, ЧТО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ СДЕЛАТЬ СОВЕРШЕННОЕ И ПРЕКРАСНОЕ СОЗДАНИЕ, НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЗНАТЬ, КАК ОНО УСТРОЕНО. При внимательном подходе мы обнаружим, что это предположение в сжатой форме выражает основной смысл этой Теории, и в нескольких словах излагает суть того, что хотел сказать г-н Дарвин; поставив всю систему рассуждений с ног на голову путем странной инверсии причинности, он полагает Абсолютное Невежество вполне годным заменить Абсолютную Мудрость во всех актах творения» (Beverley, 1868).

Эта «инверсия причинности» и в самом деле была «странной», и недоверие Беверли до сих пор отдается эхом среди обескураживающе значительной части населения, даже в XXI веке.

Если мы вернемся к теории случайного творения Дарвина, мы можем представить себе всю деятельность по созданию нашего мира как некий процесс постепенного развития того, что я условно называю пространством созидания. Начало должно быть положено первыми примитивными репликаторами, как мы убедились в главе 3, и постепенно процесс должен был бы усложняться, проходя через многочисленные волны естественного отбора, продвигаясь к многоклеточной жизни во всех ее формах. Действительно ли подобный процесс способен породить все те чудеса, что мы наблюдаем в биосфере? Скептики еще со времен Дарвина пытались всячески продемонстрировать, что то или иное чудо просто недостижимо таким трудоемким и лишенным разумного выбора путем. Они постоянно ищут нечто живущее, что не могло возникнуть бы путем естественного отбора. Я назвал этот процесс «поиском небесного крюка», поскольку это похоже на мифическую уверенность, что в небе можно за что-нибудь зацепиться, чтобы поднять некий груз (Деннет, 1995). Небесный крюк болтается очень высоко в пространстве созидания, и его не помогают ухватить даже наши предки, а уж они-то точно считались когда-то результатом особого акта творения. Скептики снова и снова пытаются найти этот небесный крюк, но обнаруживают вместо него удивительный подъемный кран, лишенное малейшего волшебства устройство в пространстве созидания, которое позволяет все более эффективно исследовать возможности созидания, поднимаясь все выше и выше. Подъемным краном для природы служит эндосимбиоз[53]; он поднимает простые одиночные клетки до уровней все возрастающей сложности, в царство многоклеточных организмов. Подъемным краном служит и половое размножение: оно позволяет генам перемешиваться и делает слепой отбор путем проб и ошибок существенно эффективнее. Язык и культура тоже служат подъемными кранами, они приумножают новое и открывают огромные пространства возможностей для все более умных (но без всякой примеси чуда) творцов. Если бы язык и культура не стали бы одним из инструментов научно-технической эволюции, у нас не было бы плантаций светящихся в темноте кустов табака с генами светлячков.