Разумное животное

Севилла сделал рукой приветственный жест, но ничего не ответил и остался стоять на месте.

— Если хотите, — предложил Адамс, — мы вам поможем.

На бортах лодки было по две резиновые ручки, вчетвером они без труда перенесли ее на террасу. Но, переворачивая ее по просьбе Питера, залили водой ботинки и брюки.

— Я пойду зажгу камин, чтобы просушиться, если вы позволите, — сказал Адамс. — В ото время Эл обойдет дом и проверит, не вмонтировали ли вам где-нибудь аппарат для подслушивания.

— Я был бы этим крайне удивлен, — сказал Севилла. — Остров из-за подводных скал недоступен. Есть только один подход к нему — это фарватер, ведущий в гавань, но он даже не обозначен. Очень трудно обойти некоторые рифы. Вы сами в этом убедились. Это у нас третий прокол за месяц.

Высокое пламя, красное снизу и бледно-розовое сверху, взметнулось в камине и лизнуло потрескивающие еловые поленья. Посыпались искры. Адамс расшнуровал ботинки, поставил их на край камина и, откинувшись в белом лакированном кресле-качалке, подставил ноги теплу.

— Приходилось ли вам оставлять остров с тех пор, как вы его купили?

Севилла отрицательно покачал головой.

— Всегда найдется кто-нибудь, несмотря ни на что, — заметил Адамс. — В большой прилив ясной ночью. Один-два «человека-лягушки», пройдя по крыше…

— Крыша из бетона, — сказал Севилла, — единственное отверстие — труба камина, и мы теперь разводим огонь почти каждый день.

Юный озабоченный Эл появился на пороге зала с кожаным мешком в руках и висящим на груди огромным биноклем:

— Где я могу найти лестницу?

— В чулане есть какая-то, — ответил Севилла, спросите у Питера.

— Я надену ботинки, — слабо улыбаясь, сказал Адамс, — а то у них начнут коробиться подметки. — Он был бледен, выбритое, с правильными чертами лицо было напряжено, осунулось.

В зале было тихо. Глядя на огонь, они ждали Эла. Севилла наклонился, щипцами подобрал с пола почерневшую головешку и сунул ее между красными поленьями. Она, как показалось Севилле, не загоралась невероятно долго. Потом всю головешку сразу охватило пламя, и два полена тоже загорелись с веселым потрескиванием.

— Мы высохли, кажется, — сказал Севилла, — пусть гаснет.

Появился Эл. Детские губы, черные строгие брови, перечеркивающие лоб, придавали ему вид скромного и знающего парня.

— Все о’кэй, — доложил он, — никакого подслушивателя не обнаружено, электропроводка не тронута, ничего подозрительного, и на горизонте нет даже рыбачьей лодки. Но на всякий случай, пока вы будете разговаривать, я буду на крыше.

— Оставьте нам ваши ботинки, — сказал Севилла, — они насквозь промокли. Питер даст вам другие.

— Не стоит, — ответил Эл строгим тоном пуританина и закрыл за собой дверь.

— Благодарю вас, что приняли меня, — начал Адамс, уставившись на огонь. Он отодвинул кресло-качалку, но не повернул головы к Севилле. — Вам нет нужды высказывать мне все то, что вы думаете, — мне это известно. Так вот, я звонил высшему начальству: ваши условия приняты. Фа и Би сегодня же будут переданы в вашу безраздельную собственность. Вам будет дана письменная гарантия. Однако я должен предупредить вас: сегодня владеть этими двумя дельфинами небезопасно.

Севилла живо повернулся к Адамсу:

— Небезопасно? Для кого?

Адамс, не глядя на него, ответил:

— Для них, для вас. Но, если вы захотите, мы сможем оставить на острове отряд прикрытия.

— Спасибо, не надо, — проговорил Севилла с нотой горькой иронии в голосе, — мой остров — сугубо частная лаборатория. Никто меня не субсидирует, никто не контролирует и никто не защищает.

Адамс отодвинул свое кресло примерно на метр от огня.

— Я предвидел вашу реакцию. Позвольте же мне объяснить то немногое, что я могу вам объяснить. Фа и Би выполнили одно задание, мы не знаем какое. Действовали два отряда: отряд А — наши люди — доставил Фа и Би непосредственно на место, и там их передали оперативному отряду, который мы будем называть отрядом В.

— Мы, наверное, могли бы называть его и отрядом Си, — усмехнулся Севилла.

— Мне об этом ничего не известно, — проговорил Адамс тусклым механическим голосом, по-прежнему не отрывая глаз от пламени. — Я не строю предположении, я излагаю факты. Об отряде В мы не знаем ничего: ни о его происхождении, ни о его составе, ни о его задачах. При Джонсоне мы получили приказ от самых высоких инстанций, и мы его выполнили. Я продолжаю, в час Н отряд А в открытом море передает Фа и Би отряду В и сразу же возвращается на свою базу. Через 12 часов мы приняли радиограмму отряда В: «Мы потеряли всякие следы Фа и Би, видели ли вы их?» После этого каждый час мы получаем от отряда В ту же радиограмму. В Н + 26 часов, к общему изумлению, Фа и Би возвращаются на нашу базу совсем измученные. Мы полагаем, что с часа Н они не переставая плыли 26 часов! Боб расспрашивает их.

Полное молчание.

— Один вопрос, — сказал Севилла, — где был Боб с начала часа Н?

Адамс кивнул головой: