Разумное животное

Золотые слова. Поэтому не станем попусту классифицировать, а поладим на том, что существуют проблемы такого уровня сложности, когда элементарная дихотомия попросту не работает. Зародышевая фаза антропогенеза целиком и полностью укладывается в эту нехитрую парадигму, и отчаянные попытки втиснуть ее в прокрустово ложе жестких дефиниций на каждом шагу оборачиваются самым пошлым фарсом. Сакраментальная максима «труд создал человека» затерта до дыр и ничуть не лучше утверждения «досуг создал человека». Точно так же хождение на двух ногах, цепкая рука с противопоставленным большим пальцем и относительно развитый мозг сами по себе ничего не решают. Мозг умных дельфинов выглядит куда более впечатляюще, чем аналогичный орган самых продвинутых сапиенсов, но сие обстоятельство ни в коей мере не помогло им сделаться разумными существами. Если же дотошный читатель все-таки непременно хочет знать, каким образом заурядный примат умудрился выбиться в люди, попытаемся это детское любопытство удовлетворить. Не подлежит сомнению, что в начале начал, несколько миллионов лет тому назад, на просторах восточноафриканской саванны одновременно работало сразу несколько факторов.

1 Австралопитеки были вынуждены приспосабливаться к сложной и разнообразной среде обитания, где сплошь и рядом приходилось действовать нестандартно.

2 Они были по преимуществу собирателями, то есть занимали такую экологическую нишу, где пищи никогда не бывает вдоволь. Между прочим, врановые и попугаи умны именно по этой причине, поскольку собирательство требует немалой сообразительности и ежечасного принятия нетривиальных решений. При этом весьма неплохо не только уметь прятать еду впрок в укромных местах, а вдобавок еще и научиться отыскивать чужие припасы. Подобное вороватое поведение, которым наш далекий предок должен был овладеть, обеспечивает наилучшую стратегию выживания.

3 Австралопитеки жили в сложно организованной группе и должны были рано или поздно изобрести работоспособную систему коммуникации в виде звуковых, мимических и жестовых сигналов.

4 У них рождались несамостоятельные и беспомощные детеныши, изначально обреченные многому учиться сызмальства.

5 Члены первобытного стада полуобезьян должны были располагать необходимым досугом для размышлений о тщете всего сущего.

Итак, что же мы имеем в сухом остатке? Извилистый путь четвертичных гоминид в люди был во многом случаен и никогда не смог бы состояться, если бы не членораздельная речь, немедленно обеспечившая громадный отрыв человека от всех остальных животных. Когда именно наш предок заговорил, в точности никто не знает, но не подлежит сомнению, что речь на порядок ускорила его эволюцию. Впрочем, о проблеме происхождения языка мы поговорим в одной из следующих глав.

На протяжении почти миллиона лет габилис оставался полновластным хозяином африканской саванны, пока у него не появился серьезный конкурент — человек прямоходящий, или Homo erectus. По современным представлениям, это знаменательное событие произошло около 2 миллионов лет назад и тоже в Восточной Африке. Эректус выглядел весьма внушительно и был уже вполне человеком: приличный рост (до 170 см), великолепная осанка, емкий череп (900–1100 см³, а иногда и несколько больше) и почти современные пропорции (относительная длина рук и ног мало отличалась от аналогичного показателя Homo sapiens). Разумеется, печать глубокой архаики на его физическом облике была еще очень заметна (выраженный надглазничный валик, отсутствие подбородочного выступа, массивная нижняя челюсть), но все же он куда больше походил на анатомически современных людей, чем малоголовый Homo habilis. Довольно долго предок и потомок как-то уживались друг с другом, но в конце концов человек умелый не выдержал острой конкурентной борьбы и вымер около 1,5 миллиона лет назад. Впрочем, не исключено, что отдельные популяции габилисов мигрировали в Южную Африку и доживали свой век там, охотясь на павианов и постепенно деградируя. Ральф фон Кёнигсвальд написал о последних австралопитеках очень поэтично: «Эмигранты с низким лбом и большими зубами, они должны были принимать питекантропа за гения, а синантропа за сверхчеловека».