Разведбат

— А я в этом бою шёл в группе со своим командиром взвода Мироновым. И третья группа шла рядышком, вёл её замполит Шлыков. Он как раз на окопы залез. Помню, как наш контрактник подорвался на противопехотной мине, когда на высоту шли, ему стопу оторвало. Дальше не пошли, стали спускать раненого на автоматах. Спускать было далеко, вызвали «бэху». На высоту технику было не загнать, спускали его на себе, потом по нам стреляли наши, раненому ещё раз попали. Лейтенант Миронов орёт пехоте, кто он такой, даже свой адрес домашний, чтобы не стреляли. Наконец, в пехоте поняли, и мы давай спускать раненого дальше.

«Мы своё дело сделали…»

Михаил Курочкин, гранатомётчик:

— Раненого отправили. Покурили. — «Что делать-то будем?» — спрашиваем командира. Майор Паков: «Надо идти приказ выполнять».

Пошли в том же направлении. Видим — окопы «духовские», из которых они стреляли. Подошли тихо, пацан-контрактник со спины видит — сидит мужик в окопе, в кирзачах, бушлате, зимней шапке-ушанке, шеврон «Вооруженные силы России». Наш и кричит: «Здорово, пехота!». Думали здесь разведгруппа 245-го полка. Мужик в окопе разворачивается — бородач! И смотрят друг на друга. Только наш успел выпрыгнуть — «дух» гранату кидает, кумулятивную, хорошо, что она упала в песок и не взорвалась. И тут началась стрельба по нам из окопов. Отошли, залегли.

Скоро наша пехота пошла мимо нас вперёд. Как обычно: вперёд — «Ура!», обратно — тихо бегут. Мимо ПТУРы понесли, пару раз выстрелили по окопам — там все замолкли. Смотрим — высота взята! Столько там было брошенных снарядов — НУРы, ПТУРы, боеприпасы, и всего один убитый «дух». Остальных они утащили. Заняли высоту, все успокоилось. Нашли крупнокалиберный пулемёт, сошки замурованы в бетон, чтобы отдачи не было.

Майор Паков связался по рации с командованием. — «Высоту взяли?» — «Взяли». — «Всё, ваша задача выполнена». Дождались пехоты, она расположилась на высоте. Пошли назад, домой. Только отошли, метров на триста, и «духи» открыли по высоте с пехотой огонь из леса, там ещё машина стояла, ЗИЛ или «Урал». Майор Паков: «Всё, пацаны, мы своё дело сделали, уходим».

Геннадий Бернацкий, командир взвода, старший лейтенант:

— 13-го снова на Гикаловские пошли. Майор Паков уже вместе с нами пошёл, и наша бронегруппа. А Паков всегда с нами ходил, человек он такой. Его за это любили и уважали.

Я должен был идти по верхней дороге, с середины села наверх. Там развилка дорог и психбольница. Взять её, сесть там, и прикрывать две дороги, если «духи» пойдут, обеспечить проход войскам. Должна была подойти пехота. Просидели мы до 0:40, потом нас сняли. «Духи» должны были пройти там, где я должен был сидеть со своей группой. 14 человек против трех тысяч. Ещё две группы должны были идти по двум другим направлениям. А 14-го пошёл Хамитов по моему маршруту. Я ещё говорил начальнику разведки дивизии, что в той психбольнице — укрепрайон, так и оказалось… Они попали под огонь, но «духам» всыпали.

Из наградных листов:

…12 декабря зам. командира батальона майор Владимир Паков составом двух разведгрупп выполнял боевую задачу по захвату высоты с отметкой 398,3. Видя упорное сопротивление противника и сложный рельеф местности, майор Паков принял командование РГ № 1 на себя. Командуя разведгруппой, майор Паков вывел её во фланг опорного пункта противника, дал команду на огневое поражение противника. В бою было уничтожено 3 огневых точки противника. Разведгруппа майора Пакова заставила бандитов отступить с первой линии обороны, чем дала возможность РГ № 2 перегруппироваться и отойти из-под огня противника.

Команда: «Отходить!»

Александр Соловьёв:

— 13 декабря в обед меня вызвал комбат и сказал, что я должен буду выполнять боевую задачу в этот день, и определил время готовности отправки колонны. В назначенное время я во главе своей разведгруппы вместе с Самокруткиным и группой офицеров батальона и мотострелков поехали на НП. Подполковник Самокруткин ушёл для получения или уточнения боевой задачи. Вернувшись, он поставил мне задачу: выдвинуться на высоту 398,3 с задачей имитации наступления на этом участке, так как моя группа на тот момент была малочисленна. При этом Самокруткин сказал, что моя задача — вступить в бой и как можно дольше удерживать противника на своём рубеже, не жалея боеприпасов. Другие разведгруппы должны будут в это время штурмом взять указанную высоту.