Разведчик

Белокурая с плохо скрываемым отвращением попыталась перешагнуть через скамью, но сделать это в длинном узком платье было трудно, особенно если пытаешься не показывать голые ножки. Я встал, легко поднял её на руки – девушка тихонько охнула – и усадил рядом.

– Может, вина? – предложил я ей.

Она еле заметно кивнула, я взглянул на её причёску – коса начинала заплетаться где-то на затылке. Сама девушка была красивая, миниатюрная, с хорошей фигурой. Нет, Лике я изменять не собирался, речь только о сбросе… напряжения. Неделя боёв и тяжёлых переходов, до этого – сборы и переход к границе, просто физически трудно выдерживать такой ритм и держать тело в форме. Поэтому просто необходимо иногда снимать стресс – это улучшает физический тонус. Лика это прекрасно понимала и не обращала внимания: ну, к примеру, разве можно считать изменой, когда какой-то хуторянин подкладывает под тебя свою шестнадцатилетнюю дочку из благодарности? И отказать неудобно, и у девочки, может, такого больше не будет. Жизнь в деревне не такая уж и лёгкая, работа от рассвета до заката, плюс постоянный риск, правда, нашими стараниями риск становится с каждым годом всё меньше.

– Девушка, а не хотите пересесть за наш столик? – вдруг образовался за спиной девушки слегка окосевший лейтенантик. – У нас веселее.

– Девушка уже выбрала себе место, ступай, лейтенант, – добродушно ответил я.

– Ну же, прекрасная валькирия, решайтесь! – настаивал лейтенант, проигнорировав мою реплику.

– Лейтенант, ты оглох? – резко осведомился я. – Если плохо слышишь, на погоны мои посмотри.

На новой майке, которую я надел перед выходом, в разрезе куртки вертикально висел капитанский погон.

– Подчиняться в бою – пожалуйста, – надменно ответил лейтенант, – но не за столом и не рядом с девушкой.

– Тогда посмотри на род войск, – тихо сказал я.

– А меня не волнует твоя Разведка…

Договорить ему не пришлось. Лейтенантик положил руку мне на плечо – делать этого не следовало. Я вывернул его кисть от себя и потянул вниз. Лейтенант взвыл и повалился на пол. Наемники сразу повскакивали с мест – те, кто мог двигаться. Капитан Осипов тоже вскочил.

– Я требую продолжения банкета, – взревел он, покручивая в руках небольшой, с ладонь, ножик.

В разбавленных алкоголем мозгах наёмников вяло зашевелились мысли. Говорят, что застолья без драки не бывает, но я никогда не дерусь просто так – я убиваю.

– Острицин, уйди с глаз, не маячь, – сказал сидящий рядом с Азаровым полковник Михеев.

Упавший лейтенант, так и не встав, начал отползать в сторону. Инцидент рассосался, все вернулись к своим прежним занятиям: есть, пить, лапать девок.

– Как тебя зовут, белокурая? – спросил я у девушки, наливая вино.

– Света.

– А меня Виктор, будем знакомы.

Мы чокнулись. Света залпом выпила вино.

– Может, попробуете что-нибудь.

– Я сыта. Не надо.

– Ну как вам угодно.

Застолье постепенно затихало, всё меньше слышалось криков, ударов кулаком о стол, звона кружек. Кто-то уходил с выбранной девушкой, кто-то храпел, досматривая третий сон, кто-то вяло ковырял в тарелке. Я доедал холодный шашлык, обнимая Свету. Она, смешная, пыталась отодвинуться, но с другой стороны от нее сидел упившийся толстый артиллерист, а садиться ближе к нему ей совсем не хотелось. Девушка выпила ещё несколько кружек вина, я даже убрал подальше почти пустую бутылку, а то мало ли.

За столом басовито зазвенели струны, тихо запел голос:

Тёплое место, но улицы ждут
Отпечатков наших ног. Звёздная пыль – на сапогах.
Мягкое кресло, клетчатый плед,
Не нажатый вовремя курок.
Солнечный день – в ослепительных снах…[17]

За столом повисла тишина, я дослушал песню до конца. Говорить ни о чем не хотелось – песня, как всегда, зацепила что-то в душе. Заставила задуматься.

– Пойдёмте на улицу, Света, – предложил я.

– Давайте ещё посидим. Может, не стоит?

Нет, ну это уже начинает раздражать.

– Стоит-стоит, – сказал я и опять поднял её на руки.

Под одобрительные крики я вынес Свету на улицу. Шёл мелкий дождь, я отдал спутнице свою куртку. Мы пошли под дождем. Света всё время смотрела под ноги, на мои аккуратные прикосновения не реагировала. У полицейского управления я снова подхватил её на руки. Поднял на второй этаж, внёс в свою комнату. Надо сказать, Света оказалась очень легкой, хотя и была высокой.

– Ну что, моя красавица, – сказал я ей на ушко, – наконец мы одни.

Я поцеловал её в шею, потом в губы, аккуратно дёрнул за лямки платья, или как такая одежда называлась. Света увернулась, но я чмокнул ее в щёку, прижал крепче и поймал её губы.

– Света, – шепнул ей, – почему самая красивая девушка города такая упрямая? Золотоволосая, не бойся, тебе понравится.

Мои руки скользнули вниз по белой ткани, девушка опять дёрнулась, попыталась увернуться.

– Ну в чём дело? – сказал я уже обычным голосом. – Не переживай. Тебе и вправду будет хорошо.

Девушка мотнула головой, что-то пробурчала.