Разведчик

После очередной пронзительной песни неожиданно вновь заиграли вступительные аккорды гимна. Торжественный голос ведущего провозгласил:

– Господа и дамы! Граждане и гости Империи Млечного пути!

Последовала многозначительная пауза, наэлектризованная удивленным напряжением.

– Император Виктор Суратов!

Под оглушительный водопад аплодисментов на сцену вышел человек. Члены Квинта учтиво поднялись со своих мест. Поднялся и зал.

– Император? – не сдержался Йорген. – Какой сюрприз!

– Что, прямо сам? – не поверил Карл. – Да ладно!

Уф, аж голова кругом! Вот так запросто – и сам Император? Для некоторых живой бог и бессмертный властелин. Единственный во Вселенной, способный создавать Арки!

И вместе с тем – обычный человек. Невысокий и сухой, ступает тяжело, словно идущий сквозь бурю человек. Ему вечно пятьдесят, именно в этом возрасте он когда-то вернулся на Землю из своего исторического полета. Император не старел, это время старело вокруг него, взваливая на плечи Суратова непомерную ответственность за судьбу огромного государства.

Как бы Йенсен не относился к власти, как бы ни ругал ее при случае, одно он никогда не отрицал – Император являлся настолько значимой фигурой в истории, что перед ним меркли все ныне живущие.

Чем ближе подходил Суратов к краю сцены, тем больше людей в зале поднималось с мест, приветствуя его. Встали и Карл с Валентином, поддавшись общему настроению.

Лишь Элли напряженно всматривалась в лицо небожителя, словно увидела призрака, сжимая пальцами перила.

– Что случилось? – заметил ее поведение Карл, но его вопрос потонул в овациях и выкриках.

– Рэка-рэка, – прорычала чужим голосом Элли.

Карл отпрянул.

Он уже видел такое!

Император застыл, словно наткнулся на невидимую стену, резко вскинул голову и посмотрел на их ложе. Карлу почудилось, что его пронзили две ледяные иглы.

Замерцал свет, что-то зло загудело.

Суратов покачнулся и рухнул на сцену.

Без чувств упала со стула Элли.

В зале, тут и там, вдруг начали исчезать гости, буквально развеиваясь серым туманом. Гости в панике рванули на выход, визжа и снося всех на своем пути. В зале воцарился с давкой и криками. Непроницаемое силовое поле закрыло от всех сцену с бросившимися к Императору членами Квинта.

Прежде, чем Карл с Валентином успели подхватить Элли и поспешить прочь, Йенсен успел выхватить из общей массы одну картинку.

Вскочивший и что-то орущий Аладьев, бледный и напуганный. Встревоженный, но оставшийся на месте сенатор Майер, с задумчивым прищуром рассматривающий происходящее.

И человек, представившийся Женей, впившийся пытливым взглядом в Элли.

18. Юрий Гарин

Ему не оставили выбора.

Ему не оставили выбора и его жизнь превратилась в череду драк. Он дрался каждый день, каждую ночь. Он бил первым, отбивался, сцеплялся один на один, выходил против нескольких. Не жалел сил и не сожалел о травмах.

По иным законам этот мир не работал.

Состояние наркотической эйфории держало Гарина почти всю ночь, но к утру превратилось в липкий кошмар. Потом настало время ломки, болезненной и унизительной. Разлагающийся ядовитый синтетик резал внутренности, вытягивал жилы, скручивал мышцы. Из-за невыносимой головной боли Юрия выворачивало наизнанку, ему хотелось выдавить барабанные перепонки, вибрирующие от малейшего звука. На какое-то время он даже ослеп, на ощупь пробирался в санитарный бокс. Здесь, на холодном полу, между раковинами и туалетными капсулами, он провалялся до полудня, еле находя в себе силы отползти от лужи собственной рвоты.

Все это время он был объектом насмешек для шайки Примы, группками и поодиночке наведывающихся к нему. Юрий был слишком слаб, чтобы как-то отвечать на удары и издевательства.

Единственными, кто пытался помочь и хоть как-то проявлял сочувствие, были Рэйквон и Ярс. Остальные старались просто не вмешиваться.

Это была та грань, за которую Юрия вынесли боль и злоба. Он ревел и стучал кулаками по полу, ощущая себя новорожденным мьютом. Тем самым, белесым, с акульими зубами, воплощением абсолютной ненависть.

Когда многочасовая ломка начала отпускать, с пола, качаясь и конвульсивно вздрагивая всем телом, поднялся совсем другой Юрий Гарин.

Первой жертвой стал зашедший в сортир Хэйро. Юрий с наслаждением вбил кулак в его насмешливую пасть. На вопли прибежали Абидеми и Сява, на них Гарин напал сзади, из-за двери. Они пытались сопротивляться, но в Гарина словно бес вселился.

Ужасный бес, окрашивающий пол и стены кровавым глянцем.

Оттащил Юрия от бесчувственных тел подоспевший Одегард. На его счастье Гарин уже выдохся, в противном случае Рэй сильно рисковал – Юрий ничего не соображал и любую тень воспринимал как угрозу.

Норвежец дотащил товарища до медблока, где Гарина оставили до утра.

На следующий день Юрия посетил корабельный доктор.