Разведчик по призванию (СИ)

С трудом оторвав взгляд, я покосился на Джонаса.

— Ну, чего встал, — усмехнулся он. — Заходи, знакомься.

Глава 16. Таинственный заключённый

Я шагнул в камеру и снова застыл сразу за порогом, разглядывая пленницу. Да, заключённая всё же оказалась женского пола. Но впечатлило и поразило меня не это. Ну, не только это. Стоя на коленях, она была ростом почти с меня. А если выпрямится, сколько же в ней будет? Метра три? Пожалуй, чуть меньше, но всё же…

Всё её тело покрывали многочисленные узоры Знаков и Печатей, исключительно синие. И, кажется, если не все, то многие из них были активны, поскольку я видел сплошное свечение. Но всё же заметил отсутствие одежды, хотя в кои-то веки магический узор привлекал моё внимание сильнее, чем женские прелести. Впрочем, на трёхметровую деваху всё равно можно только смотреть, что-то ещё с ней делать будет проблематично.

Вот обломался бы мастер Пауль, привези я ему отрезанную ногу, как он с самого начала просил. Пристроить к гомункулу гигантскую конечность он точно не сумеет.

— Не знал, что тут водятся великаны, — пробормотал я.

— Не водятся, — заверил Джонас.

Мою оговорку насчёт «тут» он то ли проигнорировал, то ли воспринял как «тут, в большом мире, за пределами моей глухой деревни».

— Я могла бы стать меньше, если тебя смущают мои размеры, — прозвучало глубокое контральто, от которого, кажется, завибрировал каждый мой нерв.

Как ни странно, ощущение не показалось неприятным. Необычным — определённо.

— Не стоит, — возразил Джонас. — Придётся ослаблять цепи, да и Печати будет сложнее рассмотреть.

Только теперь я заметил оковы. Цепь от кандалов, сковывающих поднятые над головой руки женщины, уходила куда-то в стену. Интересно, а если она уменьшится, разве не сможет вытащить запястья из кандалов? Хотя на них тоже Знаки, причём серебристые.

— Что это? — задал я самый тупой вопрос из возможных.

— Меня зовут Брианна, — представилась женщина.

— Ты же говорила, что твоё имя Брунгильда, — недовольно напомнил Джонас.

В ответ послышался звонкий смех.

— Да какая разница? — отозвалась пленница. — У меня были сотни имён, простите, что немного путаюсь иногда. Вам какое больше нравится? Могу назвать ещё несколько. Или несколько десятков.

— А какое из них настоящее? — попытался подловить её Джонас.

Но не на ту напал. Палач и пленница явно были в разных весовых категориях. И это я не о размерах говорю.

— Все, — ответила она. — Имя это просто набор звуков, которыми тебя называют. Хотя я помню времена, когда вы, люди, считали, будто истинное имя даёт власть над человеком. Представлялись друг другу всякими кличками. Так забавно было.

Я обернулся к Джонасу. Тот пожал плечами. Вот и поди угадай, то ли он понятия не имеет, о каком времени говорит эта Брианна или Брунгильда, то ли считает это общеизвестным и не видит смысла объяснять. А может, что-то совсем другое, слишком много вариантов. Но я не боюсь показаться дурачком и могу задавать глупые вопросы в лоб!

— Это когда такое было?

— Годы так быстротечны, — протянула девушка. — Сто лет назад? Тысячу? Десять тысяч? Кто знает. Я слишком давно не видела солнца, чтобы понять, сколько времени прошло.

Я снова покосился на Джонаса. Тот вздохнул, закатил глаза и вытолкал меня в коридор. Дверь прикрыл, но магией запирать не стал.

— Она тут неизвестно сколько заперта, — принялся просвещать меня начальник. — Император нашёл старые записи о загадочной заключённой. Вроде бы, датируемые правлением короля Карла, его прадеда. Но, возможно, это другой король Карл, правивший раньше. Записи были в очень плохом состоянии. Чудо, что по ним удалось отыскать хотя бы камеру с пленницей. Не эту, другую. Она точно несколько десятков лет провела там в одиночестве, без еды и воды. И я не знаю, кто она такая и откуда. Никто не знает.

Я только кивал, любой вопрос мог сбить Джонаса с мысли и прервать необычно длинную для него речь. А потом из палача лишнего слова не вытянешь.

— И что? — спросил я, когда он замолчал.

— Я удалял с неё Печати. Много. Но они тут же восстанавливаются. Или появляются новые. Не уверен. Половину этих Печатей я впервые вижу. И императорский мастер-Печатник тоже не смог их опознать.

— Это всё Печати Духа, — заметил я.

Красноречие Джонаса исчерпалось, так что на эту констатацию факта он только кивнул.

— То есть, она бессмертная, в плену уже полсотни лет или больше, не нуждается в еде и воде… И она великанша, — перечислил я всё известное.

— Не великанша, — возразил Джо. — Она может изменять свой рост. Хотя не должна. Магия Духа на такое не способна. Магия Жизни теоретически могла бы… Но такие Печати нам неизвестны. Внешность она тоже может менять. И любит провоцировать. Так что ничему не удивляйся.