Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной

Из уютного коттеджа вышел тот же немецкий офицер, который встречал пересыльный этап на маленькой станции. Не спускаясь с широкого крыльца, он громко распорядился:

– Построиться в одну шеренгу!

Пленные с трудом разобрались между собой и встали, как приказал эсэсовец. Последовала новая команда:

– По порядку номеров – рассчитайсь!

Провели еще одну перекличку. Как ни странно, но до лагеря добрались все сто семь человек. Офицер довольно усмехнулся. Развернулся и вальяжной походкой вернулся в дом. Подбежали охранники и загнали узников в кирпичный барак. Давно и прочно обжитое людьми помещение было абсолютно пустым. На грубых двухъярусных нарах почему-то не оказалось ни одного человека. Хотя потертые доски и сильно засаленные соломенные циновки говорили о том, что совсем недавно тут находилось множество заключенных.

«Наверное, это все-таки пересыльный лагерь. Иначе здесь жили бы люди!» – с облегчением подумал Григорий. Рухнул на первые попавшиеся нары и мгновенно уснул.

Ровно в семь часов утра во дворе лагеря надрывно завыла мощная сирена воздушной тревоги. В спящий барак плотной гурьбой ворвались немцы, и резкая лающая речь разнеслась по всему зданию. Сонные заключенные мгновенно слетели с жестких неудобных постелей. Выскочили в проход и встали между двумя рядами деревянных нар.

Безжалостно подгоняя пленных мощными ударами прикладов, фашисты деловито выгнали узников на пыльный плац. Заставили выстроиться в одну шеренгу и провели утреннюю перекличку. Как и следовало ожидать, за прошедшую ночь никто из красноармейцев не сбежал и, к счастью, не умер от истощения.

Начальник охраны благосклонно кивнул и продолжил свою работу. Открыл общий список узников и на ломаном русском языке прокричал:

– Сейчас я буду зачитывать ваши фамилии. Тот, кого я назвал, должен сделать один шаг вперед и выйти из строя. Я сообщу пленному его порядковый номер. Заключенный обязан запомнить эту цифру. Громко повторить и бежать на правый фланг шеренги. Там ему необходимо встать рядом с предыдущим арестантом. В дальнейшем вы всегда будете строиться в этом порядке!

Шеф вертухаев стал громко выкрикивать фамилии пленных и присваивать им соответствующие номера. Григорий Степанов оказался в списке сорок третьим по счету. Он трусцой перебежал в новую шеренгу и встал в строй. Повертел головой и запомнил своих соседей слева и справа. Это оказались такие же, как и он, неприметные парни, сильно истощенные и измученные немецким пленом.

Наконец охрана разобралась с новыми именами для пленных. Один из фашистов проскочил в ворота, отделяющие зону охранников от территории заключенных. Подбежал к коттеджу, стоящему в дальнем углу жилой зоны немцев. Взлетел на крыльцо и робко постучал в дверь.

Ленивой походкой барина из дома вышел уже знакомый эсэсовский офицер. Встал перед строем и громко объявил:

– Я комендант учебно-тренировочного лагеря! Здесь установлены следующие правила: за невыполнение приказов немецкого персонала – расстрел на месте! За невыход или опоздание на перекличку – расстрел на месте! За неопрятный вид, грязную и рваную форму – расстрел на месте! Сигналом к сбору на плацу служит звук сирены! Время на сбор тридцать секунд!

Офицер немного помолчал, давая пленным впитать в себя и осознать полученную информацию. Затем он продолжил:

– Завтра из Германии прибудут инструкторы немецкой армии и их подопечные. Вы будете спарринг-партнерами для этих служащих. Послезавтра утром начнем тренировки. – Офицер развернулся и вернулся в свой коттедж.

Начальник охраны вновь взял инициативу в свои руки:

– Сейчас вы получите новую форму! Потом пройдете в барак. Умоетесь и переоденетесь. Старое обмундирование приказываю аккуратно сложить на своей койке. Эти вещи вам еще понадобятся. Затем вернетесь на плац. Номера с первого по десятый – налево! – отдал он приказ: – К интенданту шагом марш!

Названные фашистом пленные молча повернулись и двинулись вслед за охранником, стоявшим с краю шеренги. Немец направился через плац, привел заключенных к вещевому складу и поставил перед открытой дверью. Каждому из бойцов быстро вручили по комплекту поношенного советского солдатского обмундирования.

Вещи оказались хоть и старые, но совершено целые и, что самое удивительное, чистые. Тем, у кого оказалась очень плохая обувь, выдали портянки и потрепанные сапоги. Вместе с одеждой каждый получил кусок белой ткани с номером, написанным черными чернилами.

Едва первый десяток успел получить форму, как его отправили в барак. Умыться и переодеться. Его место занял второй, за ним третий и так далее до самого конца. Затем красноармейцев вновь построили. Начальник охраны придирчиво осмотрел бойцов и сообщил:

– Сейчас вас накормят! Подходить к кухне будете в том же порядке, в котором вас называли. За нарушение этого правила – немедленный расстрел.